Дрекавац
Шрифт:
— Хватит злоязычить! — пригрозила Атропа.
— Хочу поведать тебе нашу историю, — не останавливался священник. — Когда-то давным-давно я получил сан и стал служить церкви. У меня был дом. Маркус, верный присяге, исправно служил Вышу. И у него был дом. Брассика дочь купцов из Выша. У неё тоже был дом, настоящий, не тот, что сейчас.
Ты считаешь, что мы нищие, и это правда. В последний раз я держал золотую монету, когда расплачивался с ростовщиком за хлеб и воду в Данаре. Славный город, жаль, что погряз в тех же пороках, что родной Выш. Год
Священник сел за стол, подобрав подол рясы. Атропа расплылась в улыбке:
— Стражник, не защитивший свой город, священник, лишившийся храма, и девочка-магиня, во время боя прячущаяся под дубовым столом.
«Какой позор, — сказала себе Брассика, услышав эти слова. — Что обо мне теперь подумают мои слуги?»
— Эй! Я крови пролил много за Выш, не желаю слышать таких упреков. Знала бы ты меня раньше. Был лучшим мечником города, со мной сравнится лишь капитан стражи Эйны, — заявил Маркус.
— Кем был… кем стал. Кто ты есть сейчас? Это важнее всего, — ответила Атропа. — Я вижу перед собой бродяг, но не воинов. Втроем вам не справиться, гиблое дело.
— У меня есть план, — сказала Брассика.
Трактирщица даже голову не повернула в её сторону.
— Послушайте же меня. Мне известно это племя гоблинов.
— О, надо же. Ну, касатка моя, расскажи да покажи, чем будешь бить огромное племя гоблинов?
— Нам не нужно сражаться со всем племенем, — ответила Брассика. — Это гоблинское племя магии костей. А я училась магии костей! Королева гоблинов, вот кто нам нужен. Победив её, гоблины рассеются по округе. Тогда все будут в выигрыше. Маркус и отец Рудольф вернутся на родину, а вы получите покой и защиту в Брильянтовом лесу.
— И как же вы доберетесь до неё, до королевны?
— Мы подберемся как можно ближе к её хоромам. Это не так сложно сделать. Гоблины предпочитают ставить шатры на холмах, а их разведчики стоят за пределами племени. Пройдем вдоль реки, а потом между холмами выйдем по низине до главного шатра. Один день пути по реке, ночь в лесу, на второй день разведка лагеря, и той же ночью вылазка.
— И всё? — спросила трактирщица. — И всё ваше поручение от гильдии магов заключается в том, чтобы убить королевну?
Маркус захотел было сказать, но его прервала девушка: «Простите, но поручение принадлежит мне».
Мика бросил полено в очаг, оно затрещало и застреляло искрами. Ночи становятся холоднее, заметила Атропа, втирая чеснок в краюху хлеба. Маркус зажевал сыр, который оказался до того пахучим, что у Брассики невольно потекли слёзы.
— А где же твоя хваленная магия? Касатка моя, разве можно отправляться тебе на такое дело?
— В Академии магии я лучше всех разбираюсь в трактатах магии костей, — ответила магиня.
— Ну, конечно. Не зря же твоя костлявая пятая точка вылезала из-под стола, пока я и Маркус разбирались с гоблинами.
Мечник прыснул в кулак.
— Я… растерялась! Всё случилось внезапно: открыла дверь, а тут стоят уроды с золотыми серьгами в носу и ушах, и вы, вставшая на стол со сковородой, бросавшаяся на каждого.
— Так что же ты сделаешь против гоблинского племени, коли теряешься в бою?
— Кости против костей.
— Это как?
Брассика уверенно заявила, что наложит костяную броню на всех.
— Это как? — повторила вопрос трактирщица.
— Простое заклинание. С его помощью мы защитимся от костяных копий и черепов. Самые опасные гоблины из шаманов, разведчики и воины не несут большой угрозы.
— Так как? Как ты сделаешь заклинание?
Брассика опешила.
— Ты же испытывала в бою?
Атропа, после затянувшегося замешательства девушки, попросила показать заклинание. Юную магиню пробрало гневом от насмешки.
— Нет, касатка, это дело для взрослых. Вот подрастешь, научишься премудростям, тогда может и пойдешь геройствовать. Как тебе могли поручить смертельное поручение? Тут мужики-богатыри нужны, а не школяры.
— Не ваше дело, зачем мне поручили. Я готова заплатить за ночлег меня и моих спутников.
— Спасибо, не надо, — отмахнулась тавернщица. — Вы помогли мне сегодня. Поднимись по лестнице, комнаты готовы.
— Благодарю, — Брассика, явно обиженная, встала из-за стола и отправилась в комнату. — Спокойной ночи всем.
Маркус и Рудольф остались с тавернщицей. Наступила тишина. Мика зажигал новые свечи, а Люба играла в куклу. Огонь в каменном очаге горел хорошо, крепко; угли, красные и желтые, мигали и грели воздух. Маркус, съев весь сыр на столе, принялся поедать моченые яблоки. Атропа прервала молчание:
— Сколько ей?
— Четырнадцать, — тут же ответил Маркус.
— Мне кажется, ей шестнадцать, — заметил священник.
Атропа засмеялась.
— Вы, бродяжий народ, очень странный. Повелись на какую-то девчонку со звонкой монетой, записались на смертный бой, гуляете по Брильянтовому лесу… Хоть платит много?
Маркус показал дважды растопыренными пальцами сумму.
— Всего-то?
Мечник пожал плечами.
— Словно нам есть что терять, маман, — ответил он.
— Не ради денег мы, не сребролюбием занимаемся, — сказал священник.
— Ради чего же?
— Я соскучился по дому, честно. Жил я в Выше, жил да не тужил, пока не напали бандиты. Всё бы ничего, разобрались мы при помощи одного известного героя из Эйны, но через год на нас напали гоблины. Так и не стало моего дома. Сгорел в пожаре.
— Так построй себе новый, — парировала Атропа.
— Ну, женщина, легко говорить. Я в детстве по Вышу голубей гонял. Почему мне нужно отказываться от родной земли?
— Ради семьи, наверное?
— Но вы, Атропа, не продали таверну мужа, — заметил священник.