Древний свет
Шрифт:
— Но ведь… наша наука считает, что Солнце появилось раньше Земли, — сказал Митчелл, — Как же тогда?…
— Не знаю, что там считает ваша наука, — ответил король, — но я рассказал тебе то, что видели мои глаза. Поразмыслив несколько секунд, Митчелл решил не докучать королю разными глупостями, и перешел непосредственно к разговору о военном союзе. Король выслушал его, не перебивая, затем сказал:
— Слова твои услышаны и поняты, сэр Джеймс. И вот тебе мой ответ.
Я уже послал отряд, что присоединился к воинству Орлангура, будь же доволен этим
— Но почему? — спросил Митчелл. — Разве у тебя есть враг более сильный, чем Моргот? Или у тебя, Великий король, есть какая-то обида на жителей Арнора и Гондора, что ты не хочешь помочь им? Мы, наемники на службе Гондора, приехали издалека, из другого мира, чтобы помочь империи выстоять. Все окрестные народы поднялись, чтобы вместе справиться с этим нашествием. Почему же ты не хочешь помочь?
Даже эти китайские товарищи из Серединного Княжества прислали свое войско, а ведь они живут подальше от Гондора, чем твой народ.
— Моргот — не мой враг, — ответил Илве, — и ваша война с ним — не моя. Обид на империю у меня нет, но и любви к Западным владыкам за океаном и всем их слугам у меня тоже нет. Они бросили нас, тех, кто не последовал за ними в Валинор, и ни разу не прислали даже вестника, чтобы узнать, живы ли мы. Почему же теперь я должен посылать войска, чтобы защитить тех, кто не вспоминал о моем народе более восьми тысяч лет? Митчелл почувствовал, что в нем поднимается раздражение против этого бессмертного сноба в королевской мантии, но сдержался, чтобы не наговорить непоправимых дерзостей.
— Слушай, дедушка, — произнес он, наконец, — Ты сказал, что мы будем говорить, как воины. Так вот. Ты вот просидел на своем троне восемь тысяч лет, и из ума вроде не выжил. Неужели ты думаешь, что этот Моргот, расправившись с Гондором и с Валарами, оставит вас в покое? Или тебе захотелось на старости лет помахать кайлом у него в шахте? Я одного не пойму, мне что, больше всех надо? Мы-то, наемники, в конце концов, уйдем туда, откуда пришли, и оставим вас разбираться с этим гадом в свое удовольствие.
— Мое войско вступит в войну только в том случае, если враг атакует наше королевство, — сказал Илве. — Другого ответа не будет. Наемникам не оставалось ничего, кроме как покинуть древнее эльфийское королевство ни с чем.
Лугарев, Левин и эльфы остались на ночь в королевском дворце Галадриэли. С каким удовольствием выспался Лугарев на мягкой перине после месячного обитания на качающейся палубе корабля! Хотя он и не страдал морской болезнью. Утром к нему заглянул Рингамир и позвал завтракать. Спустившись в обеденный зал, Лугарев увидел за столом рядом с Галадриэль четверых незнакомых эльфов. Вначале он забеспокоился, но, увидев на столе перед ними столовые приборы, сообразил, что если бы кто-то хотел его арестовать, то не стал бы перед этим завтракать вместе с ним. Заметив недоумение Лугарева, Галадриэль поспешила представить ему пришедших.
— Это мой муж Келеберн.
— Мой зять Элронд, в прошлом — правитель Имладриса. Элронд так же молча склонил голову, приветствуя Лугарева.
— А это его сыновья — Элладан и Элрохир, — представила королева двух оставшихся эльфов.
— Элен силла луменн оментилмо, — произнес Лугарев традиционное эльфийское приветствие и поклонился собравшимся. Эльфы переглянулись, затем Келеберн сказал:
— Мы также приветствуем тебя. Не будем откладывать трапезу, нам о многом надо поговорить. Лугарев с облегчением присел между Левином и Селестиэль. Завтрак был легкий даже для эльфов, не привыкших грешить чревоугодием.
— Ночью Селестиэль рассказала мне то, о чем ты умолчал, — сказала Галадриэль Лугареву. — Не беспокойся, — добавила она, перехватив его выразительный взгляд, адресованный Селестиэль. — То, что сказано в этой комнате, никогда еще не выходило за ее пределы. Дело это семейное, и никто, кроме нас, не будет знать об этом.
— Мы восхищены тем, что вы задумали, — добавил Келеберн. — Нас беспокоит лишь ваше отношение к Валарам. Странно, что ты, друг эльдаров, испытываешь такую неприязнь к Силам Арды.
— Неприязни к ним у меня нет, — ответил Лугарев. — Я лишь выполняю задание. Хотя мне и не нравится, что на моей родной планете хозяйничают Пилигримы. Среди звезд у них слишком подмоченная репутация. Немного найдется в Галактике цивилизаций, вызвавших к себе подобную ненависть. Он кратко рассказал, что представляют собой Пилигримы, и какое наследие они оставили на большинстве посещавшихся ими планет.
— Ты говоришь странные и необычайные вещи, — произнес Келеберн. — Мне трудно было бы поверить этому, если бы Селестиэль не подтвердила твоих слов.
— Зато я готова поверить, — неожиданно резко сказала Галадриэль.
— Слишком хорошо помню я, что нам пришлось вытерпеть от Моргота, когда Валары отгородились океаном и бросили нас на восемьсот с лишним лет!
— Мне кажется, у них были причины так поступить, — поднял бровь Келеберн.
— Не время спорить о прошлом, — сказал Лугарев. — Зачем вы позвали нас?
— Мы хотим помочь вам, — сказала Галадриэль, — и спросить кое о чем…
— Да, — вступил в разговор Элронд. — Вы сняли с неба Гил-Эстель, корабль Эарендила, поднятый Валарами в небеса. Скажите, не было ли там самого Эарендила? Он — мой отец…
— Где? — не понял Лугарев. — В спутнике? Нет…
— Нет? — еще более удивился Элронд. — Тогда где же он?
— Ты меня спрашиваешь? С чего бы ему там быть?
— Но в Валиноре его тоже нет! Мы думали, он там, вверху…, - Элронд был явно растерян.