Древняя душа. Драконы и Падшие

Амеличева Елена

Горан постучался ко мне через несколько часов.

– Принес обед. – Тихо сказал он, когда я открыла дверь.

– Спасибо, но не стоило, спустилась бы в столовую.

– Воспользовался предлогом увидеть тебя. – Мужчина прошел в комнату и поставил поднос на стол. Печальная улыбка вкупе с искренностью ударила по сердцу. – Саяна… Этот дом, он принадлежит тебе. Я съеду – если разрешишь, в гостевой домик на территории, если нет – куплю себе жилье рядом с вами.

– Ты этого хочешь? – я вгляделась в его полные боли глаза.

–

Хочу… – начал мужчина, и мое сердце разорвалось. – Чтобы было так, как тебе удобнее. Хочу, чтобы ты была спокойна и счастлива в своем доме. А я… Ты страдаешь по моей вине.

– Знаешь, смотрю на малышей и думаю, – взгляд устремился к спящим карапузам, – раз они появились на свет, значит, мне удалось простить тебя, Горан.

– Не знаю, как ты нашла силы для этого.

– И мне сие неведомо. – Я посмотрела на него. – Но хочу, чтобы ты остался.

– Правда? – глаза непонятного цвета засияли. – Ты уверена?

– Да. Ради детей – попробуем.

– Спасибо, родная! – он посмотрел на спящих малышей. – Так приятно видеть их спокойными!

– Побудешь с ними? – попросила я. – Хочу принять душ, но не хочу крошек будить. Они все еще плачут, когда отхожу. Может, пока ты рядом, не будут.

– Конечно, или. – Горан сел на кровать.

Я дошла до двери в ванную и оглянулась – молчат. Наконец-то можно нормально помыться, а не бегом, слыша плач детей, разрывающий душу!

Теплые струйки заскользили по телу, с губ сорвался стон – как приятно! Именно это мне после всего пережитого и нужно – неспешность в наслаждении простыми радостями жизни. Понежиться в ванне с пеной, послушать музыку, медленно, смакуя каждый кусочек, съесть что-то вкусное, встретить рассвет, вдыхая краски полыхающего неба, гладить волосики своих детей, устроить пробежку, чувствуя, как слаженно работают мышцы, ощутить поток ветра в лицо, насладиться мощью стихии – к примеру, бушующей ночью грозы…

Молния вспыхнула перед закрытыми глазами, заставив поразиться реальности картинки. Все-таки воображение – великая… Что за черт?! Я едва устояла на ногах – молнии посыпались одна за другой, вокруг грохотал гром, оглушая до боли в ушах, на меня лилась уже не теплая приятная водичка из душа, по телу хлестали струи ливня – как кнуты, они заставляли взвизгивать от боли, сжимаясь в комочек.

Вокруг расползалась бесконечная тьма, высвечиваемая хищными молниями, но глаза, ослепленные их вспышками, ничего рассмотреть не могли. В душе расправило щупальца отчаяние, тесно, до хруста переплетенное с предчувствием, что сейчас произойдет что-то ужасное – как будто светопреставления вокруг недостаточно!

Я встала, через силу распрямилась, тяжело дыша и выпуская стоны сквозь стиснутые зубы. Не видят глаза – пусть, есть другие органы чувств! Прикрыть веки, отпустить ощущения. Боль медленно, нехотя, но все же отодвинулась на задний план. Я сосредоточилась на сердцевине души, чувствуя себя персиком – сейчас важна только косточка. Дать силу иным чувствам, отдаться в их власть, пусть заберут всю меня, окрепнут и…

Ливень прекратился. Я открыла глаза и, стараясь дышать ровно, огляделась. Уже лучше. Темнота

рассеивается – потому что вокруг расползается сияние. Не мое. Это… огонь? Да, далеко, у горизонта, словно полыхающая дорожка расползается в разные стороны. Красиво даже.

– Предначертанное свершится! – заполз в уши чей-то шепот. – Тебе не помешать! Богиня вернется к нам, вернется!

– Что?

– Не мешай, Ангел! Или твои Крылья полетят в огонь! Не мешай!!!

До меня донесся рев. Сердце замельтешило, когда поняла, что это огонь – несется на меня со всех сторон с диким гулом, обступает кольцом, которое начинает сжиматься. Языки пламени все ближе, ближе, ближе! Слышу крики – кто-то уже сгорает в нем, унесшим не одну жизнь, причинившим столько боли! Огонь голоден – всегда голоден, его не насытить, он продолжит убивать, пока не уничтожит все, что сможет, а потом сгинет и сам.

Пламя жадно лизнуло меня, подступив вплотную, будто попробовало на вкус. Как больно! Но отступать некуда – оно вокруг! Тело вздрогнуло, что-то словно дернуло за макушку вверх, и я взмыла в воздух. Огонь зарычал, беснуясь внизу, но достать не смог. По бокам от меня сияли Крылья – золотистые, из мельчайших пылинок Света, они легко держали Ангела в воздухе. Пока сверху не упала сеть. Я запуталась в ней, словно птичка, забилась, пытаясь выбраться, но тщетно.

– Глупый ангелочек! – чей-то смех обступил со всех сторон. Сеть утянула вниз. Я рухнула в объятия довольно рычащего огня, который начал пожирать меня.

– Саяна, очнись, любимая! Саяна, умоляю! Родная моя!

Я открыла глаза. Лицо Горана надо мной. Он сходит с ума от ужаса. Бедный, вечно ему приходится спасать непутевую супругу! Обрывки воспоминаний кружились вокруг, но ухватить за хвост не удалось ни одно. Что ж, уже привыкла к этому.

– Как ты? – мужчина облегченно улыбнулся.

– Что случилось?

– Ты кричала так, словно… – он нахмурился, подыскивая слово, – словно сгорала заживо!

– Так и было, – прошептала я, вспомнив видение.

– Ты что-то видела, Саяна?

– Сложно сказать. – Пришлось отвести глаза. И только в этот момент я поняла, что лежу на кровати совершенно голая, а Горан прижимает меня к себе! Наши взгляды встретились. И молния полыхнула вновь – но уже совсем другая.

Он пытался что-то сказать, но моя ладонь легла на его губы, и вместо этого санклит начал посасывать один из пальчиков. Дыхание сбилось, я притянула его к себе, обвив руками шею, прижалась к нему, горячему и желанному, раскрылась навстречу поцелую.

Едва наши губы соприкоснулись, Горан вздрогнул всем телом и застонал. Чувства супруга лились в меня, лишая возможности соображать. То, что я почувствовала у озера, теперь казалось лишь бледным мотыльком рядом с разноцветной роскошной бабочкой.

– Люблю тебя, Саяна! – выдохнул он, обжигая дыханием шею.

Кровь вскипела безудержным желанием. Мой, только мой! Блаженство мое! Никому не отдам, никогда! Крылья мои, любимый мой, родной!

– Что же ты со мной делаешь! – прохрипел санклит, уткнувшись лицом в мои волосы.