Древняя Русь
Шрифт:
– Ты слабак Бурундай не смог справиться с бабой.
Хихикнул, издевательски показав язык Бату-хан.
– Держите ее! Я ей овладею!
Тысячники навалились на великую княгиню, раздвинули ноги. Бурундай не спеша, приблизился к ней, грубо схватил за грудь, когтистыми пальцами вывернув сосок. На глазах Агафьи выступили слезы.
– Я научу тебя, как следует ублажать хозяина.
Он вошел в нее грубо с явным намерением причинить боль. Тысячники держали, лапали и щипали жертву, горя нетерпением
Рядом ревели и выли две молодые снохи. Их варварски поимели на глазах всего войска, стоящие рядом нукеры криками и советами подбадривали своих товарищей.
Последней павшей крепостью Владимира стал дворец-детинец. Монголы взяли его лишь, когда стемнело, а в различных закоулках и подвалах крепостницы бои шли всю ночь и продолжались на следующий день. Шибалка и Кирилл Виссарионович заперлись в каменном мешке и отчаянно отбивались от наседавших монголов. Лишь когда к татарам подошло изрядное подкрепление, они смогли придавить защитников массой. После чего обоих связали и доставили к грозным очам джихангира.
Бату-хан был в прекрасном расположении духа. Только что на его глазах живьем сняли шкуру с дерзкого юноши посмевшего подставить подножку джихангиру. А скоро он вдоволь насладиться видом пытаемых белых мангусов.
Арапша низко поклонившись, приволок рослого Шибалку.
– Великий джихангир! Ты приказал показывать тебе смелых багатуров!
Вот этих двоих мы скрутили последними. Не один десяток монголов полегли под их мечами.
– Дзе! Хорошо! Скажи им толмач, что я предлагаю им службу в моей непобедимой армии.
Толмач грозно проревел.
– Вам жалкие псы предлагают вступить в войско непобедимого джихангира! А посему падите на колени и благодарите владыку вселенной.
Шибалка задыхался, вся грудь была изранена мечами, бок прошит копьем.
– Я послужу ему верой правдою! Дай мне меч!
– Дай! Развяжите уруса!
Подтвердил Батый.
Шибалка уверенно взял в руки стальную саблю и слегка присел, затем, резко игнорируя боль, подпрыгнул, рубанул Батыя по шеи. Сабля сломалась, рассыпавшись на осколки. Тогда русский воин, вырвал ятаган из-за пояса Арапши и пробил насквозь стоящего рядом тургауда. Несколько алмазных копий разом вонзилась в отчаянного старика. Шибалка сломал пару копий, обломком алмазного наконечники распорол живот массивному нукеру. Арапша со всего размаха рубанул деда мечом по затылку, Шибалка затих.
– Все урусы подобны змее! Бросьте второго гаденыша на костер, пускай умирает медленно и мучительно!
Тургауды подхватили Кирилла и поволокли во двор. Священник-воитель отчаянно сопротивлялся. Из разбитого рта вылетали слова.
– Господь накажет вас! А наша земля будет свободной! Слава Иисусу!
Бату-хан оскалил рот. Полупьяный язык пролепетал.
– Ваш бог слаб! Он как раб! Быть рабом обречен! И висит на кресте! Ну а наш бог силен - слава свету войны - миром правь бог Сульдэ! Будем вечно верны!
– Смерть сынам сатаны!
Перекрывая крики и идиотский хохот монголов, прогремел глас умирающего Кирилла.
. Глава Љ 26
Большой отряд всадников - железных кольчугах, а многие с рогатинами и косами, скакал заснеженной лесой тропой. Войско растянулось длиной змейкой, воины ехали молча, вокруг были видны следы боев пожаров и разоренья. В селениях, что попадались на пути, видны были заснеженные трупы, спаленные хаты. Изредка встречались разрозненные конные разъезды мугланов. Скачущий впереди всадник посылал тогда лучших витязей на перехват или монголам устраивали засаду, поражая стрелами.
Рязань уже пала, кошмарные слухи донеслись до русского лагеря. На беспокойном не смотря на внушительные размеры половецком коне, скакал Евпатий. Он чувствовал муку и стыд, в решающие дни тяжелых боев сотрясающих его "батьковщину", прославленный витязь пребывал в Чернигове. Не ласково его встретил Михаил Черниговский рязанского посла.
– Уж больно ты горд и заносчив Евпатий Неистовый.
Евпатий поклонился до земли, едва не ткнувшись лбом в ковер.
– Покорно бьем тебе челом, великий князь Черниговский. Помоги! Наш князь и государь Юрий Ингваревич прислал молить тебя - не оставь нас без подмоги в день тяжкий.
С жаром Евпатий рассказывал князю и знатным боярам черниговским, об грозных полчищах мугланских, которые как тучи саранчи, надвигаются через Дикое поле на северную Русь.
– Все рязанцы стар и млад, белые витязи из Суздаля, встали на защиту родной земли. Но велики силы Батыевы, и слишком мало Рязанцев не справиться им бесчисленной армадой монгольской.
– Не нужны нам твои речи красные!
– Князь Михаил надменно насупился.
– Твоя просьба нам в тягость, не можем мы тебе на погибель отдать своих ратников.
Бояре дружно заорали.
– Не дадим ни воина!
– Это дело Рязанцев наше дело сторона!
– Свой град в первую очередь защитить надобно.
– Чернигов богаче и больше Рязани, а Юрий себя возомнил князем великим, государем себя величает.
– Да гнать его надо в три шеи!
Евпатий проявил терпение, ласковым тоном он долго уламывал бояр.
– Новый враг наш не такой как половцы, али хазары. Не просто поубивать и пограбить пришли они на нашу землю. Коли сломят шею Рязани, то их острый нож в Чернигов упрется! А врага лучше громить пока не пришел он в твою землю.
Спор закончил князь Михаил.
– Коли хочешь защиты собери охочих людей. Посмотрим, захочет ли народ черниговский за чужих рязанцев уложить свой живот.