Другая сторона
Шрифт:
Вот только, какого черта, они это проворачивают в Спектре? Конечно провинция, но не настолько, чтобы столь открыто светиться.
Сомнительно, что обычные кости заставили бы их пойти на такой шаг. Может, они ловят отцовского птеродактиля? Тоже, в своем роде, ископаемое… Зачем тогда рыть холмы? Ищут Истинный Полюс? Но его не вывезешь контрабандой и не продашь на черном рынке. Это просто точка… в которой невозможное достигает максимума…
Стоп, а если Кабот – псевдоним Норсмора? Конечно, масштаб деятельности едва ли подходил для аптекаря из провинции, но и не такое случается. Доктор вполне
Схема была хорошей, вот только сам Норсмор в нее не вписывался. По одной причине – прятаться за масками и чужими именами доктор бы не стал. Слишком высокое самомнение.
Зато теперь понятно, почему решили устранить Краузе: при подобном раскладе любое лишнее слово грозит обернуться провалом. Консорциуму же ни в коем случае нельзя привлекать к себе внимание. Может, и Корнелия убили именно поэтому – заинтересовался деятельностью и подписал себе приговор? Любопытство губит не только кошек. Наткет выругался сквозь зубы. А если он сам будет дальше тянуть время, того и гляди, окажется на их месте.
На кухне, похоже, ему ничего не найти. Придется вернуться в гостиную, потом проверить спальню и остальные комнаты. Наткет выглянул в окно – пока на улице было тихо. Но расслабляться не стоило. В любую секунду ситуация могла измениться, и тогда ничего не останется, как несолоно хлебавши удирать через дверь заднего хода.
Из-за угла виднелась стеклянная стена теплицы, рассыпаясь десятком слепящих бликов. Наткет нахмурился и присмотрелся повнимательнее. За запотевшими стеклами колыхалась густая темно-зеленая листва. Точно кадр из фильма об Амазонской сельве, на экране телевизора со сбитой настройкой.
Нет, ну надо же! Сам думал о том, как не пропустить то, что лежит на виду! Все же очевидно – он ищет тропических змей? Тогда где им быть, как не в тропиках? А ближайшие тропики, как раз в парнике доктора. Ясное дело, что Норсмор не из тех, кто будет ухаживать за помидорами и салатом.
Наткет вернулся к выломанному окну. Стоило трудов – нет, чтобы немного подумать! Он оперся на подоконник, собираясь выбраться наружу, как из-под пола донесся тихий вой.
Наткет замер. Может показалось? Он присел на корточки и прислушался. Звук скользил на грани восприятия, однако Наткет его уже заметил. Глухой, прерывающийся вой, изредка переходящий в скрип или срывающийся на комариный писк. Канализационные трубы? Не похоже, – дома стонут несколько иначе. Эти звуки могло издавать только живое существо.
Под домом Норсмора находился подвал… Интересно, кто это так кричит? Сомнительно, что змеи – у них, кажется, нет голосовых связок? Может, динозавры? Или еще какие-нибудь диковинки из лесов Спектра?
Наткету казалось, что он различает в звуках боль и яростную мольбу. Черт, что за жуткие опыты, ставит этот Норсмор? Памятуя о содержимом его холодильника, сомнительно, что дело ограничилось одной вивисекцией. Его бальзам, «Кровь Дракона» – страшно представить, из какой дряни доктор его делает. Возможно, действительно из настоящей крови, и совсем не факт, что только змеиной.
Наткет, дважды прополз
– …усти…сюда…
Наткет вздрогнул. Неужели, там человек?
– …сти!!
Точно! И он звал на помощь. Должно быть, услышал шаги.
Наткет выпрямился и начал ощупывать паркет в поисках крышки. Вход в подвал наверняка где-то здесь. И кто бы там ни был, оставлять его в плену у доктора недопустимо.
Вивисекция, махинации с ископаемыми – это цветочки. А вот и ягодки: похищения людей. Сразу всплыли истории о пропавших без вести автостопщиках. ьзя.
л место, откуда звуки были слышны лучше всего. и тогда завтНебось доктор испытывает на них свои жуткие зелья. Черт! А Честер тоже пропал – неужели и он попал в лапы доктора?
Наткет с удвоенным усердием принялся ощупывать плитки паркета, пока не нашел то, что нужно. Щель была едва заметна, на несколько миллиметров шире обычных стыков. Наткет бы и не увидел, но она оказалась единственной, где не было годами копившейся пыли. Он ногтями поддел плитку и потянул на себя. Что-то щелкнуло и паркетина встала боком, так что в итоге получилась неудобная ручка.
– Выпусти!! – хриплый голос прозвучал настолько близко, что Наткет невольно отпрянул.
Он потянул паркетину вверх, но люк не шелохнулся. С противоположной стороны раздался сильный удар.
– Сейчас, сейчас… – Наткет принялся шарить под паркетиной, пока не нашел защелку. Пальцы вспотели и соскальзывали, лишь с третьей попытки удалось зацепить рычажок и отодвинуть в сторону.
Наткет откинул крышку и уставился на чешуйчатую морду гигантской ящерицы.
С пол удара сердца, Наткет не мог пошевелиться. Существо тоже выглядело удивленным. Всеми четырьмя конечностями, оно упиралось в стенки туннеля. Крупные чешуи топорщились на загривке. Тварь скалилась, и в полумраке казалось, что белоснежные зубы светятся. Много длинных, острых как иглы зубов, чудовищно много…
Раздвоенный язык метнулся, скользнув по глазам. Это сработало как выстрел стартового пистолета.
Наткет отпрянул, с размаху толкнув крышку на голову ящера. Звук получился мерзкий, но его тут же заглушил отвратительный визг. Существо удержалось и спустя секунду выбиралось из подвала. Когтистые лапы заскребли по паркету, оставляя глубокие полосы.
Наткет в пару прыжков очутился у двери на кухню. Надо было уходить к окну, но в горячке испуга сложно продумывать достойные пути отступления.
Ящерица выпрямилась, хотя и осталась сутулой. По хребту тянулся гребень из длинных шипов, на которых болтались ошметки одежды. Желтушное подбрюшие колыхалось, как желе. На одну из когтистых лап был натянут изжеванный рукав. Наткет узнал его – остатки кожаного плаща Норсмора. Вот дрянь… Неужели гадина сожрала доктора? Бедняга. А ящерица, – приспешник Узурпатора… Гаспар был тысячу раз прав!
Наткет бросился к кухонному окну. Ящерица не стала медлить, и прыжками устремилась следом. Схватив стул, Наткет швырнул его под ноги приближающейся твари. Он не думал, насколько это задержит чудище, но средство сработало. Запутавшись в ножках стула, ящерица упала и откатилась к стене.