Другие грабли
Шрифт:
В мою сторону уставились пять пар глаз.
— Добрый вечер, — сказал я. — Надеюсь, не слишком помешал?
С самого начала я видел лишь два пути урегулирования возникшей между нами конфликтной ситуации, и после некоторых размышлений решил начать с трудного.
— Ты, мужик, кажись не в тот дом зашел.
— Вполне возможно, — сказал я. — И для того, чтобы удостовериться, не ошибся ли я адресом, задам вопрос. Есть ли среди вас Леха Лобастый?
— Ну, я Лобастый, — сказал молодой человек, сидящий на диване. Спортивное
— Я — Чапай, — сказал я.
Вне всякого сомнения, он уже должен был знать, кто я такой. Или хотя бы имя мое запомнить.
Он скривил губы в неискренней улыбке, подтверждая мои выводы.
— Ты должен быть очень глупым или очень храбрым, если сам сюда пришел, — по комнате прокатилась волна мелких движений.
Кто-то чуть-чуть отставил стул, кто-то крепче ухватил бутылку, которая стояла перед ним на столом, кто-то потянулся за оружием.
Но все же, они были расслаблены и уверены в себе. Они почему-то были уверены, что я один. Хотя эти идиоты не заметили и батальон спецназа, который к этому времени уже окружил бы их избушку.
И хотя я и на самом деле был один, я бы на их месте не расслаблялся.
— Есть еще третий вариант, — заметил я.
— И какой же?
— У меня на кармане ствол.
— Ствол? — ухмыльнулся один из тех, кто сидел за столом. — Типа, вот такой ствол?
Он сунул руку за пояс, и вытащил из-под спортивной куртки какой-то древний «наган», но делал это слишком медленно, так что я успел прострелить ему предплечье.
Он грязно выругался и выронил револьвер, схватившись здоровой рукой за больную. Остальные попытались дернуться, но я покачал головой.
— Небольшой урок математики, — сказал я. — Вас тут пятеро, может быть, в соседней комнате есть кто-то еще. Если вы решите на меня прыгнуть и вам очень повезет, то прежде чем дело войдет в стадию неконтролируемого насилия, я успею пристрелить троих. Вы видели, я стреляю очень быстро. Что будет потом, я не знаю, на это будет влиять множество факторов, которые сейчас трудно даже спрогнозировать, не то, что просчитать. Может быть, вы меня и одолеете. Но прежде вам стоит ответить самим себе не вопрос — кто будут те первые трое? И готов ли каждый присутствующий стать одним из них?
— Слишком много болтаешь, — сказал Лобастый.
— Есть такая проблема, — я чуть сдвинул ствол, чтобы он смотрел ему прямо в живот. — Ты, если что, будешь первым. Ну, просто потому, что ты тут главный.
— Ты кто, вообще, такой?
— Я — Чапай, — повторил я.
— Ты сдал моих пацанов ментам.
— С моей стороны это был акт милосердия, — сказал я. — Или ты предпочел бы, чтобы
— Ты не с Тимуром, — сказал он. — Мы бы знали, если бы ты был с ним. Зачем ты за него вписался?
— Друг детства, — сказал я.
Друзья пришли на помощь к подстреленному, помогли ему снять куртку и изучали рану.
— Пуля прошла навылет и ничего важного не задела, — подсказал я. — Наложите тугую повязку и через какое-то время он будет как новенький. Не сразу, конечно, но это заживет.
— Думаешь, если у тебя гэбэшная крыша, то ты самый крутой? — спросил Лобастый. Он был уже не такой расслабленный, как раньше, но, как мне кажется, напрягся еще недостаточно.
Их все еще было больше, и он считал, что у них есть шансы. Возможно, в другой комнате не один человек, а больше. И у него тоже есть ствол.
Или он подкрепления ждет.
Или он просто дурак и еще не понял, что тут происходит, и кто его навестил. Впрочем, это в любые времена довольно распространенная ошибка.
— Мне крыша не нужна, — сказал я. — Я сам себе зонтик.
— С утра половину моих пацанов приняли, — сказал Лобастый. — Менты без приказа сверху ничего бы делать не стали.
Я подвинул к себе свободный стул и сел. В ногах правды нет, как говорится.
Впрочем, в стуле ее тоже нет. С правдой в реальной жизни вообще большие проблемы.
Мало того, что она у каждого своя, так еще и трактуют ее по-разному.
— Я, как видишь, в крыше не нуждаюсь, — сказал я. — Иначе разве я бы сюда пришел за себя говорить?
Он хлопнул в ладоши.
— Ладно, — сказал он. — Похоже, мы не с того начали. Что тебе надо, Чапай?
— Разве это не очевидно? — спросил я. — Вы покоцали мне машину. Мне нужна компенсация.
— Ну, покоцали, — он хотя бы не стал включать дурачка и не пытался отрицать. — Пацаны погорячились, все такое. Ты вообще Саньку руку прострелил.
— Так это само пройдет, — сказал я. — А стекла сами по себе не восстановятся, и порезы на резине самостоятельно не затягиваются.
— И что ты хочешь? Денег?
— Деньги меня не интересуют, — сказал я. — Либо ремонтируете эту машину, либо подгоняете новую такую же. Цвет не особо важен, но чтоб не белая.
— А если нет? — спросил он.
— Я — человек дотошный, — сказал я. — Может быть, даже педантичный. И у меня есть свои принципы. Так что если нет, то я всех вас найду, как бы вы ни прятались, и сколько бы у меня это времени ни заняло. Найду и покараю.
— А силенок хватит?
— Может, хватит, может, и нет, — сказал я. — Но, как бы там ни было, вам, вместо того чтобы заниматься своими обычными делами, в чем бы они ни заключались, и скрываться от ментов, придется прятаться еще и от меня. А у меня, как видишь, гораздо больше способностей к поискам, чем у них.