Другое. Сборник
Шрифт:
упавший с высоты,
от гнева взбешенный,
своих намерений,
как и – себя,
уже
не помнит,
встретившись —
с бушующею,
бьющейся о берег
океанскою
волною.
•
И я, надземье облетая-обплывая-обходя,
разлады
познавая и —
мудрея,
чего бы стоить мог,
такому вертопраху уподобясь?
•
Пределы всюду есть;
и в копоти бедовой
всему вокруг и каждому предписано
не разминуться
с новью.
•
Свет там померкнуть или отклониться
обречён,
где непрозрачную преграду встретит он
иль перспектива для него —
туманиста
иль – дымна.
•
И неужели впрямь годятся упования —
на цветики, на бирюзу планет,
на купол неба, с радугой сроднённый,
на приближение
к затерянным и затаённым
бесконечным далям,
меж тем как необдуманно и глупо
поэты, изощряясь, мир дробят,
собрав по осени багряные листы
и, гроздьями рябины заслоняясь,
встречают зиму тусклою тоскою,
метели и морозы ненавидя,
расписывая их
из утеплённых ниш?
•
На том ли устоит предназначение?
•
Спеша надеть корону,
помышляй об отречении!
•
На неоглядном,
диком,
переморенном жарою,
обездвиженном,
иссушенном
просторе
уже через мгновение
надежде,
завихрённой миражами,
суждено
истомлённому
и заблудившемуся
путнику —
холодной,
оскудевшею
и
тщетной.
•
В трухлявой сыпи звуков и словес
томятся
лживые,
бесстыжистые гимны —
и – нам, и —
нами над эпохами расставленным
воинственным царям,
услужливым сатрапам,
скоморохам,
палачам,
речистым аксакалам.
•
И надо ль сожалеть,
что цвет сирени,
как и мечты о счастье, потускнеет
и станут горше росы и рассветы,
и сумерки времён
просветятся
мрачнее и корявей
в предвестиях, что землю
кто-то
опрокинет —
в штопор
и негероев рать
по ней
взойдёт
на пьедесталы?
•
Потерь от зла и долгих мук
не возмещают
оглашением
даже сермяжной,
стопроцентной
правды.
•
Никчёмен вымысел, коль вдохновенье —
неисправно.
•
И мне достанется пускай – немногое, —
лишь из того,
что взять у всех смогу —
без поручительств
и уплаты пошлины:
своею успокоюсь
простою долей, что склонялась книзу,
во глубь пород, где нет ни тьмы, ни света,
откуда не узнать о переменах,
молву с хулой не отличить от гадких прений,
не передать
восторгов бытием и ярких умилений
бесстрастным,
чуждым