Друид
Шрифт:
X
Массилию, греческую торговую колонию на юге Галлии, можно было по праву назвать центром всего Средиземноморья. Именно оттуда купцы привозили все те товары, которые мы, кельты, всегда очень высоко ценили: римское вино, цветное стекло и металлические сосуды. В свою очередь жители Галлии продавали в Массилии не только соль, медь, янтарь, олово, меха, кожу, золото, смолу, деготь, смолистую древесину, воск, сыр и мед, но и те знаменитые ткани красного цвета, из-за которых галлам завидовала вся Римская республика. Вот почему — а еще по той причине, что на самом деле косу и деревянную бочку изобрели именно мы — римляне столь охотно распространяли слухи, будто мы меняем свои товары только на вино. Они завидовали нам и утверждали, что мы пьяницы, которые готовы обменять двух молодых здоровых рабов на амфору вина. Словно в Галлии нужно приложить огромные усилия, чтобы приобрести рабов! Но, к сожалению, еще не выросло такое растение, коренья или листья которого могли бы помочь уничтожить эти гнусные слухи, ведь все сказанное римлянами записывается и передается потомкам. Если же мы пытаемся что-нибудь возразить, то нас слышат только боги. Конечно, если они этого
Мне было приятно ехать верхом рядом с Базилусом. Мы рассказывали друг другу обо всем, что нам довелось пережить за последние несколько лет. Когда все интересные истории заканчивались, мы начинали с самого начала, приукрашивая и дополняя новыми невероятными подробностями те байки, которые уже были рассказаны какое-то время назад. По вечерам мы усаживались возле костра, разведенного в лагере купцов, жарили рыбу и пили вино (по дороге из Алезии в Массилию было довольно трудно раздобыть козье молоко) и с удовольствием бранили Римскую республику. Мы с Базилусом поносили римлян не из зависти или злости. Нет, у нас, кельтов, особое отношение к жизни и смерти. Все происходящее мы считаем своего рода соревнованием. Для нас гораздо важнее лично присутствовать при определенных событиях, а не выжить. В римлянах нам больше всего не нравились презрение и надменность, с которыми они навязывали свою волю другим народам.
Когда мы в один прекрасный день увидели стены Массилии с многочисленными сторожевыми башнями, я находился на грани нервного срыва. Мысль о том, что я вот-вот опять увижу Ванду, лишила меня сна — за последние несколько ночей я почти не сомкнул глаз. Мы приближались к Массилии, а мой страх рос с каждым днем.
Я боялся, что окажусь в городе, о котором я мечтал с самого детства, а Ванда останется для меня такой же недостижимой, как и раньше. А вдруг Кретос продал ее? Я знал ее характер — она может быть довольно строптивой и упрямой и способна вывести из себя кого угодно. Более того, я не исключал возможности, что Ванда могла попытаться убить своего нового хозяина Кретоса. Купцы, вместе с которыми мы направлялись на юг, рассказывали, что законы и обычаи в Массилии довольно странные. Да, этот город был расположен на территории римской провинции Нарбонская Галлия. Но при этом Массилия оставалась полностью независимой! С того самого момента, как римляне взяли под свое покровительство этот торговый и культурный центр, метрополии, расположенной у Средиземного моря, стала принадлежать протянувшаяся вдоль берега территория от Никеи [84] до Родана. Все племена, жившие на этих землях, должны были платить городу дань. Массилия же брала на себя обязательство поддерживать в надлежащем состоянии Виа Домициа [85] и охранять Фоссэ Маринэ, боковой канал, отходящий от Родана. Расположенные вдоль канала земли сделали Массилию, жители которой якобы удобряли свои поля телами убитых при Аквах Секстиевых [86] тевтонов, богатой и могущественной. Правители города были настолько уверены в своих силах, что могли позволить себе принимать собственные законы, казавшиеся зачастую довольно странными. Например, женщинам запрещалось употреблять вино, а любой, кто хотел покончить жизнь самоубийством, должен был получить на это соответствующее разрешение. Тем не менее Массилия была и остается для римлян одним из самых значительных культурных центров, пользующимся хорошей славой. Именно сюда многие богатые жители Рима отправляли своих отпрысков на обучение. Любой кельт считал Массилию центром мироздания; для нас название этого города было равнозначно словам «культура» и «знание». К Риму мы относились совсем по-другому. Да, не зря я с детства мечтал попасть в Массилию!
84
Никея — город в Малой Азии, современный Изник.
85
Виа Домициа — дорога, связывавшая Рим с провинциями Галлии и Испании.
86
Аквы Секстиевы (лат. Aquae Sextiae — Секстиевы воды) — древнеримское селение севернее Массилии (ныне г. Экс в Провансе близ Марселя), где летом 102 г. до н. э. тевтоны были полностью разбиты войсками Гая Мария.
Этот город расположен на полуострове, к северу от старого, хорошо защищенного от ветров порта Лакидон, узкий вход в который, расположенный между скалами, можно довольно легко защитить. Почти вся сила Массилии заключалась в ее флоте. Внизу, у порта, огромные верфи возвышались рядом со зданиями, в которых размещались склады и конторы.
Первым делом мы спросили, как нам найти торговца вином Кретоса. Оказалось, что в Массилии его знают почти все. Кретос владел расположенными рядом с портом складами, забитыми железом, оловом и серебром. Однако его вилла располагалась за стенами акрополя, там, где жили самые влиятельные люди Массилии.
Я не хотел терять ни мгновения. С Базилусом мы обсудили все возможные варианты развития событий. Я хотел просто-напросто выкупить Ванду у Кретоса.
Если бы в этом возникла необходимость, я отдал бы ему все свое золото. Остановившись у одной из многочисленных закусочных, мы купили еду и напитки, чтобы немного подкрепиться. Здесь, в центре, было множество небольших трактиров, в которых продавали вино; пекарен, лавок с одеждой и гончарен. Все они были устроены одинаково — одна стена, которая должна была бы отделять помещение от улицы, отсутствовала, так что прохожие могли видеть все товары и беспрепятственно заходить внутрь, если у них возникало желание что-либо купить. Ближе к форуму располагались большие лавки с дорогими товарами: роскошной одеждой, мебелью, благовониями и книгами. Именно здесь мы и купили себе новую одежду. Сразу было видно, что не каждый может себе это позволить — даже работавшие в той лавке рабы поливали себя дорогими благовониями. Мы
Мы присели на ступени между храмами Артемиды и Аполлона, чтобы еще раз обсудить план действий. Базилус, как обычно, рассказал мне о самых мрачных своих предположениях. Почему-то каждый раз, когда мы начинали обсуждать возможные варианты развития событий, моему другу приходила в голову очередная дурацкая идея, и он довольно убедительно рассказывал мне, что именно может помешать нам выкупить Ванду у Кретоса. Я чувствовал себя как рыба, выброшенная на берег. Я пристально рассматривал каждую проходившую мимо нас рабыню, а их в Массилии было бесчисленное множество — в своих простых однотонных туниках они поднимались по лестнице или спускались вниз. Интересно, как сильно изменилась Ванда за это время?
Жилище Кретоса нельзя было назвать домом. Купец жил в огромной двухэтажной вилле, к которой примыкал такой обширный сад, что он скорее напоминал небольшой парк. Наверняка поддержанием порядка в нем занимались дюжины рабов, которые изо дня в день подрезали кусты, деревья и траву, потому что все растения, которые мне довелось увидеть, были изуродованы ножницами садовников.
Угловатые живые изгороди, круглые кустарники и подстриженные деревья образовывали узоры правильной геометрической формы, повсюду виднелись небольшие пруды, бассейны и фонтаны. Если честно, то глядя на этот сад — который многим жителям Массилии наверняка показался бы великолепным — я подумал, что он был творением рук какого-то сумасшедшего, поскольку я ни мгновения не сомневался, что боги вряд ли будут чувствовать себя комфортно внутри куста, подстриженного в виде конуса, и наверняка не смогут в нем жить! Я раз за разом задавал себе вопрос, зачем Кретос выставил статуи во дворе и в саду. Похоже, он решил окружить себя изображениями богов, в которых верил. Как человек мог додуматься до такого? Мне понравилась только мозаика, выполненная в греческом стиле, которая украшала широкий вход. Но на ней была изображена жестокая сцена — львы разрывали оленей. Идя через парк, мы с Базилусом на все лады поносили Кретоса, но, оказавшись непосредственно перед воротами, замолчали на полуслове. От неожиданности у меня перехватило дыхание.
У главных ворот, слева и справа от которых тянулась живая изгородь, подстриженная в виде колонн, нас встретил раб-аллоброг, который тут же поинтересовался целью нашего визита.
— Мы хотим поговорить с германской рабыней Вандой, — ответил я. Похоже, раб сильно удивился, услышав эти слова. Он попросил нас подождать и удалился, пообещав привести ее. «О боги! — подумал я. — Я в самом деле принесу вам в жертву несколько груженных товаром кораблей, если через несколько мгновений увижу Ванду!» В тот момент я решил, что мы с ней тут же должны бежать из Массилии. Но, насколько я знал, в этом городе вряд ли одобрили бы подобный поступок. В соответствии с законом я должен был выкупить Ванду, совершив официальную сделку. Я чуть не потерял рассудок, представив, что мне, возможно, придется обсуждать с Кретосом в присутствии Ванды сумму, которую я должен буду заплатить за ее свободу. А этот подлый купец наверняка заявит, хитро глядя на меня, что моих денег не хватит, чтобы ее купить!
— Я давно ждал тебя, Корисиос.
От страха я едва не потерял равновесие.
Прямо передо мной стоял Кретос. Он будто стал ниже ростом и гораздо толще — я помнил его другим. С невозмутимым выражением лица купец смотрел на меня своими покрасневшими от вина глазами.
— Не думал, что ты так сильно задержишься, но я знал, что однажды ты обязательно придешь.
Спокойствие и невозмутимость Кретоса несколько пугали меня, я видел в таком поведении угрозу. Затем он медленно подошел ко мне и обнял. Должен заметить, что при этом он вряд ли хотел выразить какие-либо чувства. Это были холодные объятия. Именно в тот момент я сильно пожалел о том, что не отправил Базилуса к Кретосу одного.
Купец пригласил нас пройти в его роскошную виллу. Тихо, стараясь не привлекать к себе внимание, за нами шел высокий крепкий раб, скорее всего иллириец. У него на поясе болтался изогнутый кинжал, похожий на те, которые носили возницы, управлявшие колесницами на аренах Рима. С его помощью они перерезают поводья, которые могут обвиться вокруг тела, если колесница поломается и лошади потянут атлета по песку. Кретос провел нас в атрий [87] и предложил присесть. В большом зале с высокими потолками царила приятная прохлада. На стенах какой-то художник изобразил бои гладиаторов, состязания на колесницах и травлю животных. Те же мотивы были использованы и для мозаики на полу. Похоже, Кретос любил зрелища, устраиваемые римлянами. Наверняка, будучи гражданином Массилии, он часто ездил в Рим, чтобы посмотреть на игры, поскольку имел право присутствовать на них.
87
Атрий (лат.atrium) — закрытый внутренний дворик древнеримского жилища, куда выходили все остальные помещения.