Дружелюбные
Шрифт:
– Зайдете? Могу предложить вам чаю с печеньем, больше тут… В любом случае прошу. Приятно познакомиться. Вы…
– Все говорят, что это дом Тиллотсонов, – сказала девушка. – Я их ни разу не видела. Должно быть, устроились где-нибудь, где про них говорят «эти, которые живут в доме Смитов».
Они очутились на кухне.
– Ваш отец потрясающий… просто гений. Вчера. Просто перелез через забор и спас Раджу, мы даже моргнуть не успели. Раджа – это мой брат. Мама даже не пискнула. Ваш папа был спокоен как удав. Раджу уже выписали – только повязка на шее, и все. Брат его донимает, уговаривает снять бинт – просто
– Можно спросить у отца, – улыбнулся Лео, – но я не уверен, что он разрешит.
– Я ни разу здесь не была. – Она окинула взглядом кухню. Может быть, тоже под спудом очевидного, а также опыта, сравнивая, как немногим ранее это сделал Лео, со временами, когда она кряхтела под натиском шести душ, взрослых и не совсем, жаждущих пропитания. – Я не была ни в одном доме по соседству. Ну, один раз в прихожей. Меня зовут Аиша, – спохватилась девушка. – Простите, что не представилась сразу.
– Аиша, – повторил Лео. Он произнес ее имя в первый раз. И тут до него дошло, что она имеет в виду. – Я Лео Спинстер. И тоже тут не живу.
– Ага, ну вот, – сказала Аиша. Она прямо-таки светилась. Наверное, она готовилась, но в конце концов, когда дошло до дела, обнаружилось, как что-то мешает выговаривать слова в правильном порядке. – У вас на кухне хорошо… Так здорово прийти в соседний дом и обнаружить вещи, которые, ну, знаете, были в нем всегда, и чайник, и тостер.
– Тостер сломан, – сообщил Лео. – С Рождества его так и не починили.
– Видели бы вы наше жилище! Мама как с цепи сорвалась. Все-все новое – ну, не прямо все, но она заявила, что не для того ей новый дом, чтобы жить со старьем. Купила холодильник, который открывается не в ту сторону только потому, что она хотела установить его в определенном месте на кухне. У нее свои деньги: она сдает дома в Уинкобанке, так что теперь обставляет дом с размахом, что твой Ротшильд.
Должно быть, на лице Лео отразился ответ; только теперь он понял, что слонялся по дому и касался всего, что в нем есть, в изумлении и с удовлетворением, пусть и осторожным, беря в руки вещи, которые были тут всегда; кусок горного хрусталя на полке, раньше не замечаемый равнодушным взглядом и воспринятый с потрясением и узнаванием лишь сейчас – точно в первый раз. Он брал вещицу за вещицей и вертел в руках при знакомом свете пустого дома, позволяя им напоминать ему одну постельную подружку за другой.
– Чертовы часы, и те время не показывают! – говорит Лео. – Что вообще работает в этом доме?
Аиша взглянула на швейцарские железнодорожные часы, висевшие на сделанной из тесаной сосны двери в коридор. И протянула запястье, чтобы Лео мог увидеть, что показывают ее наручные часы, мужские, тяжелые. Теперь Лео посмотрел на часы: и почему он решил, что они остановились? Они все это время шли: надежно и неизменно. Двадцать минут второго.
– Который час? – спросил Лео. – Я забыл завести часы сегодня утром.
– Двадцать минут второго, – ответила Аиша. – Вам куда-нибудь нужно?
– Я думал, десять утра, – сказал Лео. – Мне нужно в больницу. О господи, надо было заказать такси, что ли.
– В какую больницу? Я могу вас подвезти. Мама не пользуется своей машиной. Вы ведь водите?
Велев ждать здесь, у подъездной дорожки, Аиша поспешила прочь – едва ли не галопом. Как-нибудь Лео может навестить все семейство, крикнула она через плечо. «Мамина машина» оказалась красным фиатом и в этом городе смотрелась слегка чересчур. Аиша приоткрыла входную дверь, что-то прокричала и захлопнула, не дожидаясь ответа. Вскочив в автомобиль, она лихо выкатилась по дорожке задним ходом и выехала на улицу. Опустила окно.
– Садитесь! – сказала она. – С другой стороны. Ну, быстрее!
– Большое вам спасибо! – сказал Лео. Сев за руль, Аиша мгновенно преобразилась, стала собранной и ловкой; ощущение, что она делает все невпопад, постоянно приходит в замешательство и едва удерживается, чтобы не захихикать, ушло насовсем. Он сел в машину. – Откуда ваши родители?
– Из Бангладеш, – ответила Аиша. – А, или вы имеете в виду в этот дом? Из Хиллсборо. Или нет?
– Значит, вы учились в школе в Хиллсборо?
– Ну да, почти все время, а потом меня забрали, и я сдавала экзамены на аттестат. Мама хотела, чтобы я поступила в Оксфорд. Нет ничего такого в том, чтобы спросить, откуда мы, – у нас смуглая кожа и так далее.
На самом деле Лео ужасно смутился, поняв, что только что спросил у английской девушки, откуда родом ее родители. Он что-то стеснительно пробурчал.
– Посмотрите-ка на нее, – сказала Аиша. – Вон на ту, с пирожком! Прямо под колеса. Ну же, быстрее, вы что, не можете ногами шевелить? Совсем не можете? Господи, кого только не увидишь в Брумхилле в понедельник утром!
– Кажется, я с ней в школе учился, – сказал Лео.
– Уверена, что нет, – сказала Аиша. – К вашему вопросу: родилась я здесь, но мои потом вернулись в Бангладеш – мы оттуда родом. Папа получал здесь диплом инженера, к нему приехала мама, и родилась я. Все, что я помню, – синяя дверь дома над лавкой, где мы жили, и немецкую овчарку, которая сидела в лавке на нижнем этаже. Когда он получил диплом, мы вернулись. Я так и не поняла зачем – в стране были ужасные времена. И потом, после тысяча девятьсот семьдесят первого, папа сказал: это долг. Он обязан остаться и преподавать в университете в Дакке. В нем нуждались там, да и стране понадобятся такие, как он. Он и сейчас так говорит, но это звучит как издевка: то, что там может понадобиться кто-то вроде него. Но мама говорит, что тогда, в семьдесят первом, все так говорили. Просто помешались на этом долге.
– А что произошло в семьдесят первом?
– О, простите. – Аиша сосредоточилась на дороге. – Я и забыла, что не все говорят об этом за завтраком, обедом и ужином. Бангладеш и случился – война за независимость. Он был частью Пакистана, а после войны сделался независимым и очень бедным, и до сих пор такой. Людей много погибло. У меня у самой дядю убили, я считай что его не помню. Мы говорим о семьдесят первом так, будто это было вчера; ну, как вы о битве при Гастингсе [14] – будто это случилось лет двадцать назад.
14
Битва при Гастингсе (14 октября 1066 года) – сражение, в ходе которого англосаксонский король Англии Гарольд II Годвинсон был разбит войсками Вильгельма Завоевателя.