Друзья и соседи
Шрифт:
Я думаю, чего бы мне ещё сказать, и как раз в эту минуту отворяется дверь и входит наш директор. Огляделся и спрашивает: «Собрание в обеденное время?… Что тут у вас происходит?» Швец говорит: «У нас тут происходит испытание интересного аппарата».
Директор спрашивает: «Что за аппарат?»
Вижу, Плешаков с ответом не торопится, я даю краткое пояснение.
Директор, как и мы вначале, не поверил, говорит: «Кто-то решил над вами подшутить».
Тогда Плешаков говорит: «Вы так думаете? Если хотите, Антон Поликарпович,
Директор говорит: «И скажу. Мне кажется, дорогие товарищи, что, находясь на работе, каждый должен заниматься своим делом. Прав я или нет?»
Аппарат молчит.
Директор спрашивает: «Почему же ваш аппарат не реагирует на мои слова?»
Плешаков ему говорит: «Молчание— знак согласия. Аппарат с вами абсолютно согласен»,
Директор улыбается: «И правильно. Разве можно с руководством не соглашаться?»
Плешаковский аппарат молчит, и весь наш аппарат тоже молчит, но каждый, по глазам видно, про себя думает: когда же будет «ту-ту» в отношении директора?…
И, как бы угадывая это наше желание, Плешаков говорит: «Антон Поликарпович, вы вчера назначили мне явиться к вам сегодня в десять утра, а сами приехали в полвторого. Правильно?»
Аппарат молчит, и директор молчит, потом всё же отвечает: «Дело в том, что я был на совещании в главке».
И тут аппарат исполняет — ту-ту.
Все молча переглядываются, а Швец говорит: «Я тоже сомневаюсь, что это серьёзный аппарат. Лично я больше верю Антону Поликарповичу».
Директор говорит: «Если я сказал, что был в главке, значит, я был в главке».
Аппарат — ту-ту.
Директор маленько покраснел и говорит: «Любим мы заниматься пустяками. Не знаю, как вы, товарищи, а я жалею о каждой потерянной минуте, потому что для меня весь смысл жизни в работе, и только в работе».
Мы глядим на аппарат, но он молчит.
А директор приободрился, поскольку техника на его стороне, и произнёс небольшую речь о трудовой дисциплине. И пока он говорил, аппарат не гуднул ни разу.
Аппарат молчал даже тогда, когда директор заявил, что в субботу, не глядя что выходной, он целый день сидел, не разгибаясь, над решением очень важной экономической проблемы. Даже после этих его слов аппарат не издал ни единого звука.
Скорей всего, он перегрелся.
Почему я это говорю? Потому что в субботу днём я был на выставке собак в Пионерском парке и видел там Антона Поликарповича. Он-то меня, возможно, не заметил, но я его видел.
Когда часы в приёмной пробили два раза, директор сказал: «Ну, хватит, товарищи!.. Поразвлекались, пора за дело», — и проследовал к себе в кабинет.
И все, ничего не говоря, разошлись по своим местам.
А я остался наедине с Плешаковым и сказал ему так. Я ему так сказал: «Одного я не могу понять — или наш Антон Поликарпович — кристальная личность, или этот ваш аппарат вышел из строя».
Плешаков усмехнулся, посмотрел на меня и сказал: «Вы же мне сорвали технический эксперимент». Я говорю: «А я — то здесь при чём?» А он говорит: «Когда вы вскочили и подвинули стул директору, вы задели провод и нарушили всю мою систему». Я спрашиваю: «Какую систему?»
А он говорит: «Какую надо».
Услышав эти слова, я сразу ничего не сказал, но, когда пришёл к себе в комнату, подумал: «Нет, не для того государство дало Плешакову высшее техническое образование, чтобы он откалывал такие трюки с руководством и с отдельными сотрудниками».
Вообще-то за такое дело надо бы ему врезать как следует, но, честно говоря, неохота с ним связываться.
Осы
Наука учит нас, что животные и насекомые бывают двух видов. Первый вид — полезные и второй — бесполезные.
Вот, например, собака. Не зря про неё сказано — друг человека. Так оно и есть. Собака и службу несёт, и, если надо, имущество караулит. Теперь возьмём сурка, Какую сурок пользу даёт? Да никакой. Грызун — и этим всё сказано.
Теперь перейдём к насекомым. Возьмём пчелу. Каждый знает — пчела исключительно полезное насекомое, она обеспечивает нас натуральным мёдом. Конечно, и пчела имеет отдельные недостатки. Бывает, что иная пчела кой-кого и укусит в воспитательных целях: дескать, не мешайся, я дело делаю.
А теперь обратим внимание на насекомое вроде бы той же системы, но по существу совершенно другое.
Это насекомое называется — оса. Тут любому ясно — никакой пользы от неё нет и быть не может. От осы достаются нам исключительно одни только неприятности.
Вот я хочу привести такой случай.
Сам я работаю заместителем главного бухгалтера и владею небольшим садовым участком на станции Под— берёзовка. Там свои участки имеют многие работники треста, а в том числе и Павел Васильевич Збруев — наш управляющий.
Как-то было у нас в тресте собрание, на котором я тоже выступил. Коснулся финансовой дисциплины, а в конце покритиковал товарища Збруева за то, что зазнался, что иной раз трудно к нему на приём попасть и так далее, в таком примерно духе.
Збруев всё это выслушал, внимательно посмотрел на меня и в своей речи сказал, что он учтёт замечание знаю, что он там учёл, но после собрания он заметно похолодал в отношении меня.
Если бы один только я это заметил, а то буквально все сотрудники обратили внимание, что моя критика по» пала, как говорится, не в бровь, а в глаз.
И вот однажды встречает меня Матюхин из планового отдела и говорит: «Надо вам наладить, а точнее говоря, восстановить нормальные взаимоотношения с Пазлом Васильевичем». Я спрашиваю: «Кто же вас, интересно, уполномочил вести со мной мирные переговоры?»