Друзья по несчастью
Шрифт:
***
Только засветло батальон покинул посёлок шахтёров. Похоронили двух скончавшихся за ночь раненых. Я приказал на одну освободившуюся повозку установить пулемёт, вспомнив, как наши прадеды в начале двадцатого века, использовали во время боя тачанки. Кто мог подумать, что где-то в безумно далёком мире, знание своей истории пригодится.
— Командир, — окликнул меня Догваев, — может, укрепить борта двух повозок, хоть какая защита от пуль, как раз цинки от патронов освободим — раздадим бойцам, а внутрь насыплем песок. Его итак вокруг много.
Недолго думая, согласился, отдав соответствующий приказ. Но не учёл, что от дополнительного груза солдаты быстрее устанут и утяжелённые повозки, горбуны, потащат с неохотой, и соответственно, скорость движения колонны снизится…
— Сто-ой! — разнеслась по цепи команда, когда впереди загромыхали раскаты выстрелов.
— Командир, дозор наткнулся на противника, — доложил кто-то из офицеров.
— Повозки вперёд, скрыться за ними, пулемёты на фланги! Тачанку в центре! Остальным — окопаться!
— Капитан, может не стоит? Пойдём дальше?
— Нам до точки почти сотня вёрст. Ближайший оазис в двух-трёх днях пути. Думаешь, сможем пробежать это расстояние? Скорость колонны сильно упала. Люди и животные устали. Нельзя вступать в бой на марше. Нас перебьют, и отправь гонца к дозору, — ответил лейтенанту.
Я погрузился в изучение карты, уточняя диспозицию: вполне удачное расположение, но что-то меня тревожило. Смотря, как уставшие бойцы возводят оборонительные укрепления, оборудуют огневые точки, пришёл к выводу — долго не продержимся, а гонец до сих пор не вернулся.
— Капитан, противник на горизонте!
Прильнул к биноклю. Впереди, в клубах поднятой взвеси на нас шло пылевое облако, скрывающее в своих объятиях неприятеля. Сколько их, подсчитать не смог, но узкая, чернеющая полоска всё больше расширялась и застилала уже четверть горизонта. Подозвал к себе командиров, отдал приказания. Остаётся только ждать контакта.
Лобовая атака противника захлебнулась под плотным огнём пулемётов и автоматического оружия. Как понял, хотели с наскока преодолеть плотные ряды наскоро выкопанных траншей, но это им не удалось.
— Беречь патроны! — передал приказ по цепочке.
Как только противник откатился, собрал воедино сведения о противнике. По моим скромным подсчётам выходило, что нас атаковала рота, может две. Скорее всего, случайно наткнувшаяся на нас. Но полностью уничтожить противника не удалось, он вовремя откатился назад, расположившись примерно в двух километрах. Визуального контакта с ним не было, но пылевое облако не улеглось.
Собрал командиров.
— … гонец, посланный к дозору, до сих пор не вернулся, скорее всего, группа погибла, — продолжал доклад Вагиров, — потери: убито трое, шестеро ранено.
— Что с патронами?
— Боекомплект на пулемёты израсходован наполовину. К личному стрелковому оружию боеприпасы имеются в достатке на сутки ведения активных боевых действий. Выстрелы к гранатомётам: по два на каждый. Но в основном кумулятивные. Осколочных менее восьми.
— Пулемётные патроны сконцентрировать у тачанки, — привычно называл оборудованную пулемётом повозку, что впоследствии прижилось, — повозку максимально укрепить. Одна-две очереди и смена позиции. Всем беречь воду и патроны…
Не успел договорить, как вновь начался штурм…
— Рядовой! — скомандовал проползавшему рядом бойцу, — найди на левом фланге снайпера и пришли ко мне!
Противник начал обстрел из миномётов, но калибр их маловат. Прям, как у нас. Воронка всего радиусом полметра. Это вам не полковой, у которого четыре — пять метров радиус воронки и глубина до полутора метров. А так, укрывшись в траншее, обстрел не наносил существенных потерь. Только животные сразу все полегли. Не помог и отвод их с переднего края.
— Капитан, снайпер Том Ритон, по-вашему…
— Боец, — прервал его я, — цель на два часа север видишь?
— Это в полукилометре пулемётная точка, — уточнил, осмотревшись солдат.
— Снять расчёт и никого туда не подпускать. Чаще меняй позицию, чтоб тебя не засекли. Задача ясна?
Кивнув, снайпер со своим оружием, уполз занимать позицию.
Началась очередная атака. Наша тачанка, лишённая тягловой силы в виде горбунов, оказалась тяжёлой для передвижения силами солдат. Пришлось с неё скинуть всё лишнее и использовать мобильность. Перемещая с одного края обороны на другой, где назревала угроза прорыва укрепления. Солнце клонилось к закату.
«Выстояли один день, но что дальше?»
— Командир, нас берут в кольцо! — откуда-то сзади услышал крик Вагирова.
«Нет, день ещё не закончился!» — подумал, сжав зубы.
И вправду, нас окружали. Сколько же их? Наверно, не менее полка — до двух тысяч бойцов, а если они подтянут тяжёлое вооружение, нас просто закатают в грунт.
Наступил полумрак. Тяжесть угнетающей жары спала. Нас всё-таки взяли в кольцо. Впереди ещё один день. Ночью враг не пойдёт в атаку, и нам предоставляется шанс.
— Ситопан, — вызвал к себе лейтенанта, — отбери десяток бойцов, у кого сил побольше осталось, и наведи шороху у них в тылу. Только тихо. Чтоб все на тебя не накинулись…
Ожидая возвращения диверсантов, незаметно для себя провалился в сон. Усталость нескольких дней навалилась. Чувствую, как меня кто-то теребит за руку, закатывает рукав. Открываю глаза, а рядом, сидит, пригнувшись Вистош и, что-то собирается мне вколоть.
— Лейтенант, что это, — укоризненно смотрю на него.
— Капитан, это поддерживающее средство, — не отрываясь от своего занятия, отвечает медик.