Дрянной декан

Райот Людмила

Чем больше я думала над этим, тем хуже мне становилось. А ведь приходилось "держать лицо" перед родителями. Если они поймут, что у меня опять похмелье, не видать мне дружеских вечеринок еще долгое время!

В районе обеда, такого же беспросветно унылого, как и утро, у меня зазвонил мобильный. Это была не Юлька – та оборвала телефон еще ночью, когда поняла, что я исчезла с вечеринки. И не Ромка – тот так и не объявился. Звонили с неизвестного.

– Сначала доешь, потом ответишь, – мама воспользовалась возможностью повоспитывать меня еще немного.

–

Конечно.

Мне вообще пофиг, кто это названивает в выходной. Не хочу никого не видеть, ни слыша...

– Алло?

– Маргарита! – гневно воскликнула мама.

– Маргарита? – спросили в трубке. Сердце болезненно подпрыгнуло при звуках любимого голоса, но почти сразу же упало обратно и в панике спряталось за другими органами. Рома не стал бы звать меня так официально. Да и я научилась уже отличать интонации. – Я не помешал?

Матерь божья! Декан будто почуял мое суицидальное состояние и поспешил сделать его еще хуже. Прижимая телефон к уху и не веря в происходящее, я рысцой выбежала с кухни и заперлась в ванной.

– Марго? – напомнили о себе на другом конце провода. – Вы тут?

– Марго здесь больше не живет. Вы ошиблись номером! – зачем-то сказала я и отключила вызов, с ужасом глядя на экран смартфона, подложившего мне такую свинью. Не прошло и минуты, как гаджет снова дал о себе знать.

Так, нужно взять себя в руки и поговорить с Верстовским. Ничего такого ужасного за прошедшую ночь я совершить не успела, вроде бы. И пугаться мне его не за чем.

– Вениамин Эд-дуардович?.. – голос все равно немного дрожал.

И откуда он только взял мой номер? Опять копался в личном деле? Ну а что, он же декан, может себе позволить.

– Именно так. Не бросайте трубку, Марго, у меня важное дело.

– С-слушаю, – язык плохо слушался меня. Я так скоро заикой стану. "Важное дело" у него, блин! Когда все успело зайти так далеко?.. Я включила воду, чтобы заглушить разговор на случай, если мама решит подслушивать.

– Роман сегодня ночевал с вами? Он приехал под самое утро.

Ноги подкосились, и я присела на краешек ванной. Я догадывалась, где именно мой пока еще "вроде как парень" мог провести эту ночь. Хотя он – натура творческая, легкая, увлекающаяся. Мало ли, что ему в голову взбрело! Может, он остался у Федоровой? Поехал к солистке Ясе, или вообще вспомнил прошлое со своей бывшей девушкой Ксенией? Вариантов множество, и лишь одно было известно доподлинно. Со мной Роман сто процентов не ночевал.

– Нет. Я не знаю, где он был, мне пришлось уехать пораньше, и вообще... – голос оборвался. Я всхлипнула и зажала рот рукой, чтобы не разрыдаться прямо в трубку.

Декан помолчал с минуту. Можно было только догадываться, какие мысли и чувства одолевали его в эту минуту, но мне было совершенно не до того.

– Ладно, это на самом деле не столь уж и важно. Сможете сегодня встретиться со мной? Вы не очень заняты?

Я застыла с прижатой ко рту рукой и от удивления даже забыла, что собиралась плакать. Так важно или не важно? Встретиться с ним СЕГОДНЯ? Что-то

он путается в показаниях и вообще все это выглядит ОЧЕНЬ подозрительным.

– Но институт сегодня не работает... – пробормотала я.

– Скину название и локацию ресторана. Договорились?

– Да... То есть, нет! У меня куча дел, если честно, сегодня совершенно точно никак...

– Я настаиваю, Марго, – он произнес это спокойным, низким, лишающим воли к сопротивлению голосом, и у меня сразу отбило желание спорить и пререкаться. Оказалось, я совсем бессильна против чар этого баритона – и не столь важно, отцу или сыну он принадлежал...

Пугающее открытие.

Буквально через минуту после звонка в мессенджер пришло сообщение с этого же номера. Вода в раковине почти переливалась через край, в дверь стучала мама, вопрошая, не утонула ли я ненароком... Я отмахнулась от мелочей жизни и ткнула на иконку адресата. Аватарки не было, вместо нее красовался серый кружочек с изображением камеры.

Фу, ну что за древность! Сразу видно, писал человек старшего поколения, который с гаджетами на "вы". Даже мой папа, и то себе какой-то цветочек поставил, а этот не сумел...

Зато "этот" сумел скинуть геометку. Я открыла карту и почувствовала холодок под ложечкой. Ресторан "Юпитер" находился в опасной близости от моего дома, буквально в половине остановки метро. Откуда Вениамин Эдуардович знает, где я живу? Ах, да, личное дело...

Стоило мне выйти из ванной, как на меня накинулась мама, решительная желающая знать, что вообще происходит. А происходило что-то нездоровое. На меня с удвоенной силой накинулась головная боль и параноидальные подозрения. Зачем ему понадобилось звать меня на встречу, да еще и сегодня? Наших постоянных и мучительных столкновений в Ливере уже не достаточно, нужно поддать жару и вынудить меня-таки перевестись? Или он хочет лично отчитать меня за то, что недосмотрела за его Романом?

Впрочем, даже если и так? Жизнь стала мне не мила после вчерашнего вечера. Вся моя "куча дел" заключалась в том, чтобы страдать, мучиться от неведенья, ругать себя, снова страдать и так по кругу. Если разбавить все это дело бодрящей ссорой с Эдуардогоргонычем, хуже не станет.

Декан назначил мне встречу на семь вечера. Кое-как дотерпев до положенного времени, я чинно расцеловала маму и папу на прощание и отправилась на свидание с деканом. Про то, что у декана прослеживались маниакальные наклонности, и была вероятность больше никогда не увидеть мать с отцом, я старалась не думать.

Я дошла до ресторана за двадцать минут. Обстановка в нем царила благородная, строгая, старомодная. Кажется, "Юпитер" был свидетелем падения коммунизма, но пытался это скрывать. Этим он напоминал Ливер: прикрывал пожилую сущность свежим фасадом. Но если старость литературного была неискоренима, то здесь возраст заведения вполне удачно драпировался новомодными веяниями вроде не к месту висящих телевизоров.

– Вы Маргарита? – спросил меня хостес, видя, как я нерешительно мнусь у входа.