Дрянной декан
Шрифт:
Что-то сгустилось вокруг нас. Нечто тягучее, теплое, обволакивающее, не пропускающее звуков и действий извне. Я не сразу поняла, что это было... наслаждение. То есть, его предчувствие. Сладкое ожидание большего.
Декану мои быстрые прикосновения оказались также приятны, как и мне, если не приятней. Я сразу же перестала гладить его щеку, взяла кисточку и набрала на неё побольше пудры.
– Я заслужил, согласен, - смиренно согласился он.
– Но что мешало окатить меня холодом, как и обычно?
– Не ваше дело!
– я мотнула головой
– Со мной все понятно: я потерял рассудок и забыл все свои обещания, - мягко продолжил он.
– Но отчего наша маленькая недотрога не смогла придержать руки?..
– Потому что вы меня допекли!
– вспылила я и чуть было не ткнула кисточкой, которой наносила пудру поверх тоналки, ему в глаз - случайно, конечно.
Стоило признать, макияж получался ужасным: краснота так и проглядывала, зато поверху легло жирноватое бежевое пятно. Тогда я решила сменить тактику и обмакнула кисть в палетку с румянами. Взяла Вениамина за шею пониже затылка, чтобы легче было стоять, нагнувшись, и повернула его лицо другой стороной к себе.
– Вы преследуете меня в вузе, разрушаете наши с Ромой отношения...
– зашипела я. Обвинения были не совсем заслуженными, но я бубнила первое, что приходило в голову, лишь бы не думать о том, что шея у него, хоть и крепкая, тоже приятно бархатистая на ощупь.
– А теперь и вовсе заявились ко мне домой?!
– А разве?..
– он хотел возразить, но я одернула его и непроизвольно сжала левую руку, вонзив ногти в нежную кожу.
– Не спорьте!!!
Верстовский втянул воздух сквозь сомкнутые зубы и закрыл глаза, затаив дыхание.
– Я только хотел спросить: разве след от заслуженной пощечины не на другой щеке?
– с еле скрываемым возбуждением прошептал декан.
– Мне придётся нарисовать вам румянец, - уверенно заявила я, сама краснея.
– Так будет естественней...
Что-то подсказывало: естественней не будет, будет только кошмарнее. Время поджимало, но я внезапно вошла во вкус, нависая над своим мучителем и вырисовывая на его девственно-белой скуле розовые круги.
– Зачем вы все это устроили, Вениамин Эдуардович? Зачем пришли знакомиться с моими родителями... Правда хотите, чтобы мы с Ромой поженились?
Декан помолчал.
– Если благодаря этому я смогу видеть вас и переживать такие моменты, как сейчас, то почему бы и нет.
Кисточка выпала из моей руки, а сама я отпрянула от Верстовского, будто обожглась об нашу непозволительную близость. Взгляд сам собой опустился ниже, к паху развалившегося на кресле декана, и я отпрыгнула еще дальше.
– Все! Больше ничем не могу помочь, - я схватила с полки зеркало на ручке и заставила себя еще раз глянуть на декана, в этот раз - сугубо с профессиональной точки зрения.
Вынуждена признать, макияж ситуацию только усугубил... Либо я слишком спешила и нервничала в процессе,
– Теперь вы выглядите смешно...
– с сожалением заключила я и, в подтверждение своих слов, хихикнула. Ситуация была хуже некуда, мне же внезапно стало весело. Я протянула зеркало Верстовскому, втягивая голову в плечи и с нездоровым любопытством ожидая его реакции.
– Увиваться за юной девушкой... Я и так уже смешон дальше некуда, - вздохнул декан. Правда, через мгновение он поменял точку, взглянув на свое отражение.
– Но сейчас вы сделали из меня настоящего ШУТА!!!
– Вы правы. Сотрите это все поскорее, - я кинула ему коробку с салфетками, давясь от смеха.
– А знаете, что...
– мне в голову пришла еще одна "гениальная" идея.
– Идите в туалет и посидите там минут пять. Я пока кое-что устрою.
Я открыла дверь, убедилась, что снаружи все спокойно, и затолкала пытающегося сопротивляться декана в санузел. После прошла в зал и направилась прямиком к мебельной стенке. Мне повезло, и старые свечи-таблетки, которые я видела несколько дней назад, все еще покоились на своем богом забытом месте. Они валялись в дальнем ящике не меньше нескольких лет, но вот настал их звездной час.
Присутствующие не выглядели обеспокоенными нашим отсутствием. Папа, воспользовавшись паузой, уткнулся в свой ноутбук, мама с Ромой увлеченно беседовали. Парень расставлял чашки на столе, а она примеривалась ножом к торту, думая, как его лучше порезать, чтобы не поломать декоративных розочек из крема.
– Марго, где Вениамин Эдуардович? Мы его заждались.
– В туалете, - заявила я, посмеиваясь. Надеюсь, декан не услышит моих слов, иначе его самолюбие ждет очередной удар.
– Кажется, у него что-то с животом. Звуки оттуда доносятся ужасающие...
– Ничего смешного, Марго!
– ужаснулась мама.
– Юра, я ведь говорила, нужно класть меньше соуса в салат!
Родители пришли в оживление. Пока они препирались, я спокойно расставила на столу свечи, сбегала на кухню за спичками и щелкнула выключателем, предполагая, что Верстовскому скоро надоест сидеть в туалете. Так и получилось. Все притихли, сраженные внезапно опустившейся на зал темнотой. В этот момент в гостиную вошел декан.
– Что такое, Рита?
– спросил папа.
– Зачем ты выключила свет?
– Я так давно ничего не отмечала в кругу семьи, в праздничной и торжественной обстановке!
– заявила я, чиркая спичкой и поднося ее к первой свечке.
– Пожалуйста, можно мы посидим вот так?..
22.1. Это кто у нас не любит гостей?!
Оставшиеся минут сорок от встречи прошли без особых эксцессов. Красовские и Верстовские чинно ели торт при свечах, и я могла лишь надеяться, что за это время краснота, цветущая на щеке преподавателя зарубежной литературы, немного спадет.