Дрянной декан
Шрифт:
– Мы помирились, пап, - сказал он в свою очередь, и мне стало еще больше жаль декана, который на короткое время потерял самообладание, глянув на нас с неприкрытой тоской.
Я вздрогнула от его взгляда: меня чуть было рефлекторно не отшвырнуло от Романа. Порыв отпрянуть был так силен, что мне пришлось вцепиться в ничего не понимающего парня, чтобы остаться на месте и сохранять невозмутимый вид.
– Раз так, пришел наш через знакомиться с родителями Марго, - сказал старший Верстовский, чем снова выбил почву у меня из-под ног.
– Приглашайте в гости, Красовская.
21.
Гляжу убитым я: убит тобою.
Да, ты пронзила сердце мне враждою.
Убийца же прекрасна и горда,
Как в небесах Венерина звезда.
("Сон в летнюю ночь", У. Шекспир)
В субботу квартира семьи Красовских с самого утра стояла на ушах. Мама в панике бегала по комнатам, ругаясь на нас с отцом и умудряясь параллельно делать сразу несколько дел: мыть пол, готовить праздничные блюда и накручивать локоны на бигуди. Папа лениво помогал с готовкой, попеременно заглядывая в рабочий ноутбук или отвлекаясь на свежие новости.
Я же слонялась по квартире с потерянным видом, убирая раскиданные вещи и изображая активную деятельность, а на самом деле пребывая в лихорадочном предвкушении грядущей катастрофы.
Сегодня Верстовские придут знакомиться с моими родителями. Зачем оно надо?
Черт его знает! Вычленить логику в том сумбуре, что происходил в моей жизни с момента перевода в Ливер, казалось невозможным.
Как я ни пыталась саботировать встречу, избежать её не получилось. Декан упёрся рогом, вознамерившись во что бы то ни стало заявиться ко мне домой: а уж с какой целью, история умалчивала.
Делалось это под благородный предлогом, но истинные мотивы, чувствую, были не так возвышенны.
Когда же я взбунтовалась, он просто-напросто позвонил моей матери, представился и тонко намекнул на то, что не против пообщаться с чудными людьми, что произвели на свет прелестную юную особу вроде меня.
Спрашиваете, где он взял её телефон?.. Серьёзно, следующим моим крупным делом станет кража личного дела из деканата.
– Как это понимать, Марго?
– мама отложила телефон, взирая на меня с возмущением женщины, оскорбленной в своих лучших материнских чувствах.
– Этот учтивый... человек... представился отцом твоего парня! Почему ты не сказала, что у вас с тем мальчиком все настолько далеко зашло?
– Ну не то, чтобы прямо очень далеко...
– пробормотала я.
– Он сказал, что вы чуть ли не женитесь. И что тебя уже давно представили отцу жениха. А мы даже не в курсе ни о какой свадьбе!
– продолжала возмущаться моя маман.
– Наверное, он не так выразился. Или ты его не так поняла. Выходить замуж я пока что не собираюсь. Мне всего двадцать один год!
– знала бы, что декан ТАК преподнесет мои слова, ни за что бы не написала ему ту смс, и на разговор вызывать бы не стала.
Честное слово, каждый раз после того, как я его видела, шла на встречу по его
И вот теперь мы в спешке приводили нашу скромную двушку в приличный вид. Мама не желала упасть в грязь лицом перед возможным тестем, и пыталась сделать её симпатичнее, чем она была на самом деле. Хотя если бы мама знала, в каком особняке живут Верстовские, то ни за что не стала бы позориться и звать их в святая святых.
К семи часам квартира была более-менее в порядке, чего не скажешь о наших нервах. В процессе уборки наша дружная семья переругалась в пух и прах. В ход пошли угрозы о готовящемся разводе, уходе из дома и лишении родительских прав. В последний момент все чудом образумились, и решили потерпеть друг друга в последний раз, чтобы выглядеть достойно хотя бы сегодняшним вечером.
Так что, когда в дверь позвонили, папа был подозрительно молчалив, я балансировала на грани истеричных рыданий и нездорового смеха, а мама нацепила свою самую широкую и дружелюбную улыбку и пошла открывать, поскрипывая красивым накрахмаленным платьем.
Далее последовали долгие церемониальные приветствия, окончившиеся мамиными восхищенными охами. Я не удержалась и выглянула в прихожку: в квартиру заходил Рома, а следом за ним декан. Оба высокие, красивые, статные - не мужчины, а ходячая мечта любой свекрови. Вместе с ними в двушку вплыли два роскошных букета.
– Один Рите, а один для вас, Марина Васильевна!
– парень торжественно вручил маме ассиметричную охапку лимонных дуантусов в бумажной упаковке.
– Ах, какие они прелестные! Просто не ноябрь, а цветочный праздник какой-то! У меня в зале как раз стоят белые розы - Юрий подарил на днях.
"Марина Васильевна" расцвела не хуже дуантусов. Если бы она знала, что предыдущим букетом ее обеспечил не Юрий, а те же самые Верстовские, ее удивлению не было бы предела.
– Да, их папа выбирал.
– похвастался Рома.
– Он знает толк в флористике!
Верстовский-старший молча протянул мне роскошные, ярко-розовые пионы, и, в отличие от прошлого раза, я растаяла при виде пушистых набивных бутонов. Смутилась под его взглядом, так же молча принимая подарок и надеясь, что он не станет припоминать то место, куда я советовала ему отправлять свои знаки внимания. Все как-то по-дурацки получилось: по идее, мама должна была получить букет от декана, а я - от Ромы. Но в общей радостной суматохе никто не заметил оплошности.
И цветы, от которых я бегала с самого инцидента в "Юпитере", таки меня догнали.
* * *
– Проходите, будьте как дома! Я приготовила небольшой ужин... Посидим, познакомимся!
– мама, продолжая излучать радушие, пригласила Верстовских в гостиную.
Папа уже сидел за столом, ожидая условной команды, чтобы приступить к трапезе - уборка отобрала множество сил, как физических, так и моральных. Тот факт, что большую часть блюд приготовил именно он, решили деликатно скрыть, дабы не порочить светлый образ хозяйки дома.