Дурная компания
Шрифт:
– Григорий Семенович, если не ошибаюсь?
– голос у паренька был тягучий, тоненький и капризный.
– Да, вы меня знаете?
– Кто же вас не знает, я на ваших семинарах каждую неделю бывал. Меня зовут Эдик, вы меня не помните?
Академик вспомнил, что этот неповторимый голосок действительно часто звучал на семинарах в Москве, и вдруг резко, как от удара молнии, узнал и его обладателя.
– Эдик, Боже мой, какими судьбами! Ведь вы же уехали в Америку уже лет пять назад. У нас в Институте ходили легенды: Эдик стал профессором в Кембридже, преуспевает. Как же так?
–
– Дело в том, что мама и папа хорошо знали дядю Ефима еще по Москве.
– Да, надо же как интересно!
– И когда дядя Ефим меня пригласил у него поработать, я согласился.
– Эдик потупил глаза.
– Невероятно, какие все-таки бывают удивительные встречи! Ну что же я очень, очень рад. Вы знаете, Эдик, Ефим говорил со мной о возможности создания маленького научного центра…
Академик замялся, так как дверь кафетерия отворилась и в нее решительной походкой вошел Борис. Он налил в белый пластиковый стакан холодную воду, нервным движением сделал глоток и пристально посмотрел на академика.
– Совещание закончено.
– холодно объявил он.
– Когда я получу результаты проверок программ?- теперь он обращался к Эдику.
Эдик перестал жевать, причем академику показалось, что тоненький ломтик сосиски застрял у него в горле.
– Я еще не закончил работу, - сдержанно сказал он.
– Я ожидал результатов еще сегодня утром. Сейчас, - Борис вскинул руку и посмотрел на часы, - почти три часа дня. Соответственно, и вашу зарплату полагается уменьшить в той же пропорции.
– Он сделал большой глоток и выкинул пустой стакан в корзину для мусора. Открыв дверь, он еще раз пристально, молча посмотрел на академика с Эдиком. От его взгляда по спине у академика пробежали мурашки.
– Эдик, объясните мне, почему Борис так себя ведет?
– спросил академик, когда за Борисом захлопнулась дверь.
– Что это за хамство такое? Мне кажется, что он берет на себя слишком большие полномочия, тем более, что Ефим им не особенно доволен.
– К сожалению, у него в этой компании большая власть.
– Эдик погрустнел.
– Дядя Ефим за него держится, хотя и ругает. Но ничего, во-первых, необходимо уважать себя и не давать ему над собой издеваться. А во-вторых, дядя Ефим обещал мне, что когда я разберусь во всех деталях производства, - при этих словах взгляд Эдика снова просветлел и стал мечтательным, - он уволит всех плохих людей и позволит мне реорганизовать производство так, как я считаю нужным.
Глава 18. Кембридж в сборочном цехе.
– Вы видели?
– Борис стоял неподалеку от меня вместе с Андреем и Леонидом и трясся от злости.
– Не успело пяти минут пройти, а они вместо того чтобы работать, уже вместе чаи распивают в кафетерии. Тут как тут, чирикают, да еще по-русски. Ефим делает глупость за глупостью. Компания гибнет, люди разленились, не хотят работать, а он приглашает этого мудака из Кембриджа, а теперь еще этого старого осла из Москвы. Тоже мне, академик! Обычный лжеученый, как они все были в России. Пишет на листочках какую-то ересь, он по-моему полный тупица и бездарь.
– Боря, успокойся, - Леонид явно нервничал, но не хотел эскалации конфликта, так как не далее как сегодня утром ему влетело за неисправные блоки, и он по опыту знал, что Ефима сейчас нельзя заводить.
– Мы все соберемся и поговорим с Ефимом в спокойной обстановке. Только не надо нервничать.
– Да что там нервничать!
– Борис покраснел и зло сплюнул.
– Неужели вы не понимаете? У нас в компании теперь два дармоеда! Два! И другие люди, глядя на них, начнут баклуши бить - им можно, а мне нельзя? Этому мудаку Эдику платят зарплату как инженеру, а он за месяц сделал столько же, сколько Петя делает за один час! Это же настоящий социализм! А от старого тупицы вообще ничего, кроме вреда, не будет!
– Успокойся, - Андрей сочувственно, с любовью в глазах, посмотрел на Бориса.
– Пожалуйста, не нервничай из-за идиотов.
– Он взял Бориса за руку чуть выше локтя и дружески погладил его по спине.
– Успокойся, Боря!
– Со мной все нормально!
– Борис вдруг перешел на английский и с ненавистью посмотрел на Андрея.
– Успокойся, - с нежностью продолжал Андрей, похлопывая Бориса по плечу. Борис резким движением высвободился.
– Я сказал, со мной все нормально!
– громовым, дрожащим от злости голосом прокричал он.
– Я не маленький ребенок, чтобы ты меня утешал! И не прикасайся ко мне, слышишь?
Андрей опешил. Он явно не ожидал такого от друга юности и от удивления раскрыл рот. На лице его сменилась целая гамма переживаний - обида, недоумение, испуг и снова любовь и нежность.
– Я же хотел как лучше, - промямлил он и пожал плечами.
– Боря, Боря, - снова вмешался Леонид.
– Давай подождем день-другой, пусть все станет на свои места. Говорят, этот академик друг молодости Ефима, так что не лезь на рожон. А по поводу Эдика ты прав, он полный идиот, я думаю и Ефиму это ясно. Я предлагаю перевести его с инженерной должности в техники и поставить на производство. Пусть помогает чинить старые системы.
– Ходит на работу в джинсах и кроссовках!
– Бориса продолжало трясти.
– А этот академик приехал в каких-то стоптанных ботинках и со значком Ломоносова в лацкане. Еще бы ордена свои нацепил! Ходит с папкой для бумаг, а на блокноте у него написано "Полевой дневник"!
– Да, это мы упустили.
– Леонид поморщился.
– Я и сам, признаться, не знаю, зачем Ефим его позвал, и думаю, что это ничем хорошим не кончится. Андрей, давай-ка объясни ученому, что к чему, давай, действуй!
Андрей, на которого только что возложили важное задание, напыжился и подошел ко мне.
– Так, ты из нас ближе всего был ко всяким ученым. Ты уже видел академика?
– Да, Ефим водил кого-то с утра.
– Прекрасно, сейчас отвезем его на обед. Надо ему рассказать о традициях, принятых в нашей компании.
– Надеюсь, ты не повезешь его покупать полосатые рубашки со складочками?
– Опять ты за свое!
– Андрей обиделся.
– Я же для него лучше сделать хочу. Хороший совет еще никому не мешал!