Два апреля

Кирносов Алексей Алексеевич

Когда пришла очередь, он взял свою тарелку, выбрался из тесного буфета, сделал шаг и застыл в растерянности, увидев стоящую у окна Ксению.

– Ну, не железный ли ты человек, - сказала Ксения.
– Я гляжу тебе в затылок уже двадцать минут.

– Я не железный человек, - сказал он и подал ей тарелку.

– Разделим по-братски?
– спросила она, смеясь.

– Разделим, - сказал он.
– Ты знаешь, какой вопрос вертится у меня на языке?

– Знаю.
– Она все смеялась.
– Пусть вертится!

Вопрос показался ему жалким, и он был рад, что не задал его.

Не все ли равно, как попала она в этот поезд, не надо тратить силы, стараясь понять то, что все равно не понять. Она посмела попасть в этот поезд. И поэтому он не смеет пожелать ей спокойной ночи и отойти.

Что-то вторглось в его судьбу, и высокий смысл жизни открылся ему на мгновение, и он не стал с любопытством бессилия выяснять, к добру это или к худу, да и есть ли в самом деле разница, да и откуда же ей взяться, когда все на свете так неразрывно сплетено, так проникло одно в другое, что никто, кроме тебя самого, не сотворит из хаоса добра или худа. И он удивился, как долго зрела в его сознании эта такая простая мысль.