Два апреля
Шрифт:
– Не буду стыдить вас за этот балаган, - сказал Попов.
– Стихи в самом деле смешные. Однако посмеялись - и хватит. Возвратимся к нашему очень серьезному вопросу. Ломтик, значит, не вы написали эти стихи?
– Клянусь, не я, - помотал головой Ломтик.
– Нет, он!
– крикнула Бантикова.
– Кто поверит этому типу?
– Можно узнать в редакции «Крокодила», - сказал сухонький судья со слабой, не держащей голову шеей.
– Редакция не имеет права раскрывать тайну псевдонима, - сообщил Дарий Бронин.
– Но я скажу вам, как профессионал, как человек, знающий писательскую манеру Ломтика. Эти стихи писал не он. Он просто не смог бы написать такие стихи, даже если бы и захотел. У него совсем другой склад
поэтического видения.
– Поскольку мы имеем мнение специалиста, - сказал Попов ,-обвинение Ломтика в клевете на советского человека Ираиду Самсоновну Бантикову,- он подчеркнул, - отпадает. Суд отвергает его. Остается обвинение в беспорядочной жизни и тунеядстве, то есть в паразитическом существовании.
– Это слишком, - сказал Дарий Бронин.
– Выбирайте выражения.
– Я выбираю выражения, которые кажутся мне наиболее точными по смыслу, - ответил Попов.
– Площадное их значение меня не интересует. Человек, жующий чужой хлеб, какой бы он ни был золотой личностью, паразитирует. И если бы это состояние его угнетало, я бы как-то посочувствовал бедняге, не нашедшему своего пути. Но я не вижу, что это угнетает Ломтика, Почему не вижу? Да потому, что Ломтик не отказывает себе в развлечениях. Человек, несущий в душе беду, не станет устраивать дома пляски. Именно этим нехороши данные пляски, а не тем, что нарушают покой Ираиды Самсоновны.
– А ведь он прав, - сказал Эре Овцын.
– Ломтик еще очень молод, - возразила Эра.
– В двадцать лет и человек, несущий в душе беду, может устраивать пляски.
– По-моему, в этом деле все ясно, - продолжил Попов.
– Насколько может быть ясно, - улыбнулся он.
– Если никто не хочет высказаться... Нет желающих?.. Ну, раз нет, я объявляю перерыв на пятнадцать минут, после которого мы доложим вам наше решение.
Овцын хотел пойти покурить, но Эра удержала его за рукав.
– Поговори с Поповым, - попросила она.
– Какие у тебя умоляющие глаза, -усмехнулся он и сунул сигарету в пачку.
– Хорошо, я поговорю с Поповым, но ты же видела, что он человек твердых убеждений.
Он подошел к столу, стоял молча, пока Попов не обратил на него внимания.
– Хотите побеседовать?
– спросил Попов.
– Хочу, - сказал он.
– Ну, говорите, - улыбнулся Попов.
– Этих товарищей нечего стесняться. Журналист Овцын, - сообщил он судьям.
– Может, читали недавно в «Трибуне» его «Голубую повесть»?
– Да, да, очень приятно, - закивали головами оба старика, особенно сухонький, со слабой шеей. Кивая, он поддерживал голову под подбородком.
– Пропагандирует он одно,- ехидно сказал Попов,- а сейчас, кажется, собирается добиться совсем другого. Верно, Андреич?
– Жизнь извилиста и корява, - сказал Овцын.
– Эвклидова геометрия давно устарела.
– Что бы вы решили на моем месте?
– спросил Попов.
– Парень просил меня помочь ему устроиться в Мореходное училище, - сказал Овцын.
– Я обещал. Но если вы испортите ему биографию каким-нибудь резонансоспособным приговором, я не смогу исполнить обещание.
Надеюсь, вы не вышлете его из города?
– Именно это пошло бы ему на пользу, - сказал Попов.
– Надо было подойти к нам раньше, - упрекнул Овцына судья с осанкой полковника.
– Я бы сказал, и люди иначе настроились бы.
– После этого стишка все настроены против Бантиковой, - напомнил Овцын.
– Вообще я подозреваю, что дама хочет выжить из квартиры соседа.
– Дама свое получит, - строго произнес Попов.
– Хорошо, Овцын. Мы все учтем и ничего не забудем.
После перерыва судья с осанкой полковника поднялся с места, надел очки, стал читать решение:
– В товарищеский суд поступило заявление от гражданки Бантиковой о разгульном образе жизни и нетрудоустроенности гражданина Ломтика, ее соседа по квартире. В процессе разбирательства и слушания дела товарищеский суд нашел упомянутое заявление формально соответствующим приведенным в нем фактам. В сущности же, поведение гражданина Ломтика не имеет в своей основе злонамеренного умысла, и его можно объяснить легкомыслием и отсутствием достаточно развитого чувства ответственности. Учитывая здоровую в своей основе личность гражданина Ломтика и его желание поступить в Мореходное училище...
– Ты молодец, - шепнула Эра и сжала руку Овцына.
– ...товарищеский суд выражает гражданину Ломтику порицание за прошлый образ жизни и требует, чтобы он в ближайшие дни поступил на работу, считая, что это нисколько не повредит его поэтическому творчеству и развитию таланта...
Раздались негромкие хлопки.
– Одновременно, - повысил голос судья, - товарищеский суд выражает свое порицание и гражданке Бантиковой за то, что она создала в квартире, где является ответственной съемщицей, атмосферу недоброжелательства и склоки.
– Я буду протестовать!
– крикнула Бантикова, вскочила со стула и, ступая по ногам, выбежала из красного уголка.
Потом Ломтик подошел к Овцыну, сказал:
– Я думал, вы тогда не всерьез меня приняли. Мальчишка, пишет стихи, говорит глупости, да еще и Ломтик...
– Ты дурак. Ломтик, - сказала Эра.
– Кто тебе мешает разменять жилплощадь с этой фурией?
– Хлопотно, - сказал Ломтик.
– И денег надо. Лучше я совсем уеду.
– Ей только этого и нужно, - заметил Овцын.
– А мне не нужно, - сказал Ломтик.
– Если я поступлю в училище, зачем мне тогда комната?
– Да, - сказала Эра.
– Я долго так думала, зачем мне комната? Прекрасно обходилась... И вдруг... Поедем к нам. Ломтик?
– Нет,- отказался Ломтик.
– Одолжи мне еще пять рублей. Я позову ребят, мы будем читать стихи и плясать. Может быть, будем пить спиртные напитки. А потом я поступлю на работу и с первой получки тебе отдам.
22