Два лика одиночества.
Шрифт:
– Может, вина? У нас в деревне делают неплохое домашнее вино, не чета напиткам из замковых виноградников, но все же, – дружески улыбаясь, предложил Талеанис.
Фон Кильге неопределенно кивнул. Пользуясь возможностью, Мантикора расценил кивок как согласие и спустя две минуты выставил на стол узкогорлый кувшин и два высоких кубка. В одном из них на дне еще плескалась рубиновая жидкость, и полуэльф поставил ее себе. Ловким движением извлек пробку, закрывающую горло кувшина, и разлил вино по кубкам.
– Урожая прошлого года, –
Пробка выскользнула из пальцев и упала прямо под ноги Гундольфу.
– Ох, извините…
– Ничего, я сейчас достану… – Рыцарь наклонился…
И в этот момент Талеанис молниеносно поменял кубки местами, ставя перед гостем напиток, содержащий жидкость из флакона Маар-си.
– Что ж, за знакомство!
И осушил кубок до дна, в глубине души надеясь, что Гундольф последует его примеру, и тихо проклиная себя за эту надежду…
Фон Кильге поставил на стол пустой кубок.
– Хорошее вино – для местного, конечно, – сдержанно похвалил он.
– Хотел бы я когда-нибудь попробовать настоящего вина из подвалов Клюва… – мечтательно вздохнул Мантикора.
– Хотел бы я, чтобы мне еще представилась эта возможность… – Гундольф резко помрачнел.
– А как она может не представиться? – осторожно спросил Талеанис, интуитивно чувствуя, что напал на верный след.
– Я не знаю, как меня примут в родном замке, – на миг по лицу рыцаря скользнула тень сомнения – похоже, он и сам был удивлен своей откровенностью.
– Простите, если лезу не в свое дело, но почему? У вас какие-то проблемы с вашим Орденом?
– О, да, у меня некоторые проблемы! – с ядовитым сарказмом воскликнул Гундольф. – Налейте еще вина, если не сложно.
Повторно осушив кубок, фон Кильге откинулся на спинку скамьи и тяжело вздохнул.
– Что ж, полагаю, вам будет интересно послушать историю о том, как глупого мальчишку, возомнившего себя великим героем, лишили всего, в том числе – лица и имени…
Все началось с того, что я имел неосторожность поспорить с графом де ла Маром, младшим магистром Ордена, о целесообразности и допустимости введения пошлины на вход в город, и о ее размере. В результате чего был отправлен к недавно поселившемуся на наших землях богачу с унизительной просьбой о займе Ордену… Этот странный человек, приехавший неизвестно откуда, купил себе один из самых дорогих особняков, привез с собой слуг, и, судя по всему, в деньгах не то что не нуждался – он мог есть золото, как иные едят хлеб. Он носил очень странный титул, князь-герцог…
Деревянный кубок в руке Мантикоры хрустнул, глаза побелели от ярости. Но увлеченный своим рассказом Гундольф этого, по счастью, не заметил.
– Сперва меня долго держали в приемной, и только когда я уже готов был возмутиться, дворецкий проводил меня к своему господину. Услыхав мою просьбу, де Аббисс расхохотался – и предложил вдвое, а потом и втрое больше – и не в долг, а просто так. Но в обмен на то, что Орден Грифонов не будет вмешиваться в его дела и вообще интересоваться происходящим на территории нанятой им земли. Меня это насторожило…
Когда рыцарь закончил свой рассказ, Талеанис уже едва сдерживался, чтобы не предупредить его о том, что Левиафан за ним следит, что в Хайклифе фон Кильге наверняка ждет ловушка, что…
Но мысль о том, что малышка Лианна попадет в лапы безжалостного демона, мгновенно отрезвила полуэльфа. Немного помолчав, он заговорил.
– Не сочтите за дерзость, но… возьмите меня с собой? В этой деревне меня ничто не держит, а ваша история задела меня за живое. Тварь, подобная этому Левиафану, просто не должна существовать! Я хорошо сражаюсь и не буду лишним в вашей войне с князем-герцогом!
Спокойно выслушав пламенную речь Мантикоры, Гундольф тяжело вздохнул.
– Я хотел бы, чтобы ты отправился вместе с нами. Но не уверен, что на это согласится Арна… впрочем, быть по-твоему. Если она будет против – пойдем без них.
– А орк – он с ней?
– Да. Он ее кровный брат, или как там у них это называется.
Полуэльф уважительно присвистнул. Чтобы орк согласился стать побратимом человеку, и тем более – слабой женщине, этому человеку надо как-то очень сильно в глазах орка отличиться… Все детство проведя среди зеленокожих, Мантикора хорошо знал их обычаи. Побратимство – это очень серьезно.
– Утром выступаем. Ты уверен в своем решении? – спросил тем временем рыцарь.
– Уверен. Когда вы спросите Арну, согласна ли она принять меня в свой отряд?
– Утром же. Не хочу ее сейчас будить – драться с Орогримом по пустякам – глупо. Так что давай выпьем еще по стакану и пойдем спать.
Как и всегда, Арна проснулась с первыми лучами солнца. Бесшумно встала, осторожно переступив через спящего на полу рядом с ее кроватью Орогрима, подошла к окну и, распахнув ставни, вдохнула свежий рассветный воздух, привычно вслушиваясь в эмоциональный фон спутников.
Орогрим спокойно спал. Ему снились рассветы в степи, прохладный ветер, кони и свобода быть собой среди своих. Арна улыбнулась, ощущая его светлую радость – пусть даже и во сне.
Гундольф уже встал и сейчас собирал вещи. Мысли и эмоции рыцаря были спутанными, неясными для него же самого. По нему сразу ощущалось – молодого Грифона что-то гнетет, что-то не дает ему покоя. Вслушавшись внимательнее, Арна почувствовала затаенный страх и глубокое недовольство самим собой, и еще – какую-то непонятную неприязнь к хозяину дома, этому полуэльфу.