Два мага
Шрифт:
Надя внимательно обошла кругом. У дома росли густые кусты, сквозь которые не пробраться было; за речкой виднелся сад, совершенно пустынный. Частокол был сбит из высоких заостренных кольев гораздо выше человеческого роста, не только перепрыгнуть, но даже заглянуть через него не было никакой возможности. Но в одном месте колья расшатались, и один из них образовал щель, настолько широкую, что она образовала довольно значительный просвет.
Сойдя с дорожки на траву, Надя пробралась к нему. В просвет виднелся широкий пустырь с далекими бедными домиками,
Не было видно ни души. Надя с любопытством заглядывала в разные стороны. Наконец на дороге показался прохожий. Это был солдат.
«Окликнуть... не окликнуть?» – сомневалась Надя и, сама испугавшись своего голоса, окликнула-таки.
Солдат вздрогнул и начал оглядываться, видимо, недоумевая, откуда послышался ему зов.
Как ни было страшно Наде заговорить с чужим человеком, как ни хотелось ей убежать отсюда скорей без оглядки, она все-таки поборола свой страх и заговорила. Солдат послушался ее зова, повернулся, перепрыгнул через канаву и подошел к частоколу по ту сторону.
– Слушай, солдат, – заговорила Надя, волнуясь и торопясь, – ради Бога, коли ты веруешь в Него, отыщи в городе князя Николая Семеновича Бессменного, он офицер, и передай ему это колечко. Больше ничего, передай ему это колечко и укажи место, откуда ты получил его, – и она, сняв с пальца кольцо и просунув руку в щель, подала его солдату.
Солдат оказался бывалый. Он смекнул, что это дело безопасное для него и что тут может даже перепасть что-нибудь, а потому обещал разыскать князя Бессменного и передать ему кольцо.
Надя отскочила от частокола, но долго стояла на дорожке, не двигаясь. Где она была, она не знала, но была рада, что дала знать Бессменному о себе. Тот узнает это колечко и допросится у солдата, в каком месте получил он его. Самой же спросить, что это за пустырь, чей это частокол выходил на него и куда ведет дорога мимо него, – ей было боязно, так как ее просьба показалась бы солдату подозрительной.
Опять медальон
До сих пор у Бессменного с Цветинским не было особенной дружбы, но дуэль и, главное, болезнь Бессменного сблизила их.
Цветинский ухаживал за князем, как нянька. Днем он просиживал у него безотлучно и только на ночь уходил домой. Тогда его сменял Петрушка и оставался бодрствовать у постели больного.
Бессменный, хотя медленно, но поправлялся, несмотря на то, что полковой доктор сказал, что рана безнадежная.
Кутра-Рари, оживив раненого князя в первый день, подробно рассказал Цветинскому, что и как делать дальше, и оставил пузырек с эликсиром, который нужно было давать больному. Индус сказал также, что, если будет хуже, он придет, когда нужно. Однако посланный за ним, по просьбе Бессменного, Петрушка не нашел его. Кутра-Рари выехал из номеров трактира на Миллионной, а куда – неизвестно.
Это обстоятельство сильно огорчило Бессменного. Он, оказывалось, потерял свою последнюю надежду: кроме
– Да что тебе дался этот индус? – стал наконец спрашивать Цветинский. – Ну, пропал он и бог с ним! Важное дело! Ты поправляешься и без него, ну и отлично! Он научил нас, как тебе выздороветь, и все идет по-хорошему, зачем он тебе eine? Без его фокусов скучно стало, что ли?
– Это, брат, не фокусы, – ответил Бессменный. – Я не могу назвать фокусом такой случай, какой был с отъездом воспитанницы Елагина; я сам все видел, своими глазами в хрустальном шаре.
И он подробно рассказал обо всем, что предшествовало отъезду Нади и что было потом.
– А знаешь, голубчик, – решил Цветинский, выслушав рассказ, – ведь ты влюблен. Теперь я понимаю, отчего у тебя тут того! – и он повертел пальцами у себя перед лбом. – Ну, это другое дело; тут можно увлечься и штуками индуса и этого графа... А из-за чего, собственно, у тебя была дуэль с ним?
Пришлось рассказать и историю с медальоном, потому что этот медальон был собственно исходной причиной дуэли. Граф Феникс упоминанием о медальоне смутил за обедом Надю, за что Бессменный и вызвал его.
– Ну, давай теперь говорить серьезно, отбросив всякие эти таинственности, – начал рассуждать Цветинский, когда князь кончил рассказывать. – Из всего, что ты тут излагал мне, два происшествия вполне существенны и действительны: внезапное исчезновение твоей невесты и пропажа медальона. Остальное все – философия.
– Да мне медальон не важен... – возразил было Бессменный.
– Ну как не важен?
– А впрочем, в самом деле, – пришло вдруг Бессменному в голову, и он высказал это вслух. – Ведь как пропал этот медальон, так и пошло все: и Надя уехала, и ранен вот я, и денег нет.
– Ну, я думаю, у тебя их никогда нет, – подхватил Цветинский, – тебе сколько ни давай – все истратишь. Так вот и не говори, что медальон не важен. Значит, нужно нам искать...
– Надю!
– Нет, сначала медальон, потому, во-первых, что это легче и скорее можно сделать, а во-вторых, медальон поможет и невесту твою найти.
– Так и ты говоришь то же, что Кутра-Рари. Он мне тоже твердил: «Ищите медальон!» – и придавал этому особый таинственный смысл.
– Это опять философия. Я, брат, придаю совсем другой смысл, и вовсе не таинственный. Ты сам говоришь, что денег нет, а чтобы отыскать твою невесту – они нужны, без них ничего не поделаешь.
– Но при чем же тут медальон?
– Как при чем? Мы его продадим, вот и деньги будут.
– Да что же за него дадут?
– Твой индус говорит, что ему цены нет.
– Да, но он говорит, что не хочет покупать.
– Купит, если предложить; пустяки!.. Иначе с чего бы ему являться было к тебе? Ну так вот! Начнем, значит, разбирать, куда девался медальон? На горничную нет подозрений?
– Нет. Она призналась во всем откровенно, и я верю тому, что, когда она забралась в шкатулку, медальона там не было.