Два мага

Волконский Михаил Николаевич

– Можно мне вас проводить? – спросил Цветинский индуса, выходя с ним. – Мне нужно поговорить с вами. Вы куда теперь?

– Домой, – ответил Кутра-Рари, – на Миллионную.

– Тем лучше. Я там поужинаю как следует.

Они вышли на набережную Большой Невы и взяли лодку к Мошкову плоту, служившему ближайшей к Миллионной пристанью.

Вечер был тихий, безветренный, солнце садилось, золотя безоблачное небо, на котором горел высокий петропавловский шпиц и вырисовывался профиль крепости. Лодка быстро шла по течению.

– Ну

хорошо, – заговорил Цветинский, – мы на сегодня успокоили князя, завтра можно еще, пожалуй, поддержать в нем надежду. Но так обманывать дольше его невозможно. Как только он почувствует себя крепче, он захочет опять отправиться к Таврическому дворцу. Тогда что делать?

– Тогда посмотрим, – ответил Кутра-Рари.

– Впрочем, может быть, одно из ваших предположений и окажется справедливым, – начал рассуждать Цветинский, помолчав. – Я вот и хотел сказать вам, что завтра думаю наведаться в Таврический дворец и разузнать там, что можно.

Кроме первого предположения, высказанного в утеху Бессменного, индус приводил еще и много других, и теперь даже Цветинский чувствовал, что и у него в душе шевелится что-то вроде надежды.

– Отчего же? Пройдите в Таврический дворец завтра, – согласился Кутра-Рари.

– Но сами как вы полагаете? Можно будет узнать что-нибудь утешительное для него?

– Не знаю, постарайтесь!..

Так и не вышло ничего из этого разговора с Кутра-Рари: тот отделывался или односложными словами, или общими фразами. Как ни старался Цветинский выпытать у него хоть что-нибудь положительное – ничего не мог сделать.

На пристани, когда они выходили, куранты крепости играли десять часов. Кутра-Рари вынул свои часы – великолепнейший золотой хронометр – и сверил их.

– Теперь без десяти минут десять, – сказал он, – через десять минут мы будем дома; если вы хотите зайти ко мне, может быть, узнаете интересные для вас вещи...

«Вот оно, значит, я недаром отправился с ним, он все-таки расскажет мне что-нибудь», – подумал Цветинский и произнес:

– Я всегда рад узнать интересное, а тем более от вас, который умеет возбудить любопытство.

Они прошли на Миллионную, к знакомому Цветинскому трактиру, но индус повел его не с главного хода, а со двора, по черной лестнице. По ней они вошли в коридор с номерами. Кутра-Рари шел впереди, Цветинский следовал за ним. Индус направился не к тем комнатам, в которых принимал Бессменного, а в противоположную от них сторону, вынул из кармана ключ и отпер одну из дверей.

Они вошли в маленький номер, совершенно жилой по виду. Стояла мебель, была кровать, но никакого признака вещей не было заметно, точно эта комната ждала еще своего постояльца. Между тем ключ от двери был у Кутра-Рари, и он вошел сюда как хозяин.

«Вы живете здесь?» – хотел спросить Цветинский, но индус сделал ему рукой знак молчать и показал на стену соседней комнаты, приложив палец к уху. Цветинский понял, что надо не говорить, а слушать.

– Я должен сказать вам, граф, – послышалось за тонкой стеной соседнего номера, – что это продолжается слишком медленно. Так долго ждать нельзя...

– Но нельзя также исполнить слишком скоро, – ответил другой голос, по которому Цветинский сейчас же узнал, что говорит не кто иной, как граф Феникс.

– Однако вы получаете огромные деньги, – возразили ему.

– Без денег тут ничего нельзя сделать.

– Но и несмотря на то, что денег дано вам достаточно, вы ничего не сделали?

– Как ничего не сделал? Я принят отлично в Таврическом дворце и стал в такое положение, что могу бывать там ежедневно... Я думаю, этого вам достаточно, чтобы убедиться, что я не теряю времени.

– Но оно все-таки идет! А между тем планы необходимы. Нам известно, что Потемкин готовит здесь новые средства для борьбы с турками. У него должны быть документы по этому поводу, нам нужно иметь их во что бы то ни стало, мы за это платим вам деньги.

– Вооружитесь терпением! Мои агенты возле него и при первом удобном случае...

– Надо создать этот случай как можно скорее.

– Так и будет сделано... У него все секретные бумаги в одном месте – надо лишь пробраться к ним и снять копии.

– Если вы знаете, где хранятся бумаги и ваши агенты возле Потемкина, что мешает им исполнить это?

– Бумаги заперты.

– Подберите ключ.

– Замок секретный.

– Сломайте его!..

– Я не ожидал, – проговорил Феникс, рассмеявшись, – что вы выкажете такую наивность. Сломать замок! Да сию же минуту станет тогда известно, что посторонний хозяйничал в этих бумагах, и тогда придется начинать опять все сначала. Тогда все планы будут изменены, и прежние никуда не будут годиться. Нужно снять копии, не возбудив ни малейшего подозрения; тогда можно рассчитывать на успех.

– Как же вы надеетесь достигнуть успеха?

– Я вам не могу открывать заранее свои действия. Могу сказать только, что первая попытка...

– Не удалась?

– Не совсем.

– А вы уже делали ее?

– Да, пожар в Таврическом дворце был устроен мною.

– Вы надеялись воспользоваться суматохой пожара?

– Отчасти. Если бы пожар принял большие размеры, пожалуй, можно бы было воспользоваться им, но его потушили сравнительно скоро.

– Можете вы назвать мне хоть одного из ваших агентов в Таврическом дворце?

– Одного могу, надеясь, однако, на вашу скромность. Это обрусевший итальянец Тубини, музыкант; он мой человек.

– Вы можете доказать мне это? Согласитесь, граф, что кто платит деньги, тот желает убедиться, что делает это не напрасно, тем более что вы просите нового кредита.

– Очень хорошо. Я дам вам доказательство, что Тубини – мой агент. Довольно вам будет этого?

– Довольно.

– И тогда я получу просимый кредит? Да? Тогда я вам обещаю, что дело будет кончено скоро.