Два мага
Шрифт:
– Хорошо, ступайте к князю и доложите, что я буду.
Тубини, низко поклонившись, удалился. Отпустив итальянца, Феникс вернулся к стоявшему у картины Лубе и спросил его:
– Теперь вы больше не сомневаетесь?
– Нет. Просимый кредит будет вам ассигнован беспрепятственно.
– Тогда пойдемте завтракать, – пригласил Феникс. – Надеюсь, что вы похвалите мой стол так же, как и обстановку, – и он повел гостя в столовую.
А в это самое время в большом кабинете Потемкина, в кресле у огромного, дубового дерева, бюро сидела
– Что ты так рассматриваешь его? – спросил Потемкин, полулежавший на софе, обложенной шитыми подушками.
– Я смотрю, – ответила Надя, – и удивляюсь: должно быть, это бюро дорого стоит.
– Оно тебе нравится?
– Чудесная работа! Сколько тут разных ящиков и отделений! Наверное, есть и секретные.
– А ты откуда знаешь?
– Я предполагаю. Не может быть, чтобы в таком бюро и не было секретного отделения. Иначе это было бы неинтересно.
Потемкин привстал и, внимательно поглядев на девушку, спросил:
– А разве тебя интересует секретное отделение?
– Ну конечно! Я никогда не видела, как они устраиваются. Вероятно, с пружинками и особыми ключиками. Очень забавно...
Потемкин встал с софы и подошел к бюро.
– Так тебе очень хочется видеть?
– Очень.
«Неужели она это неспроста? – удивленно подумал Потемкин. – Не может быть... Впрочем, посмотрим!»
– В этом бюро действительно есть секретный ящик, – проговорил он. – Показать тебе его?
– Показать, показать! – повторила Надя и захлопала в ладоши.
Сделала она это с выражением невольной радости, несколько большей, чем та, какую, казалось, можно ей высказать, если бы было удовлетворено лишь простое ее любопытство. Она не подозревала, что Потемкин следит за нею.
– Ну, вот видишь? – стал объяснять он. – Вынь этот ящик, он отпирается простым ключом, самым обыкновенным.
Надя выдвинула и вынула ящик, на который показали ей. Ящик был не глубокий.
– Теперь смотри. Вот тут резьба, – показал светлейший на правый бок бюро, – нужно надавить эту розетку...
Он приложил к розетке палец, и в ту же минуту в пространстве, откуда был выдвинут ящик, отскочила задняя стенка и открыла другой ящик со складной скобкой и маленьким замком.
– От этого замка я ношу ключ всегда с собой, – продолжал Потемкин, доставая ключ, – попробуй отпереть им...
Надя взяла ключ, но, как ни вертела им, как ни дергала за скобку, ящик не поддавался.
– А
– Удивительно! – проговорила Надя, всматриваясь в ящик, который был полон бумагами.
Потемкин медлил закрывать, ожидая, не спросит ли она, что это за бумаги. Но она не спросила. Зато, когда секретное отделение было снова заперто и доска, закрывавшая его, захлопнута, она полюбопытствовала:
– А можно мне проделать все это самой?
– Проделай, если хочешь...
Она быстро отыскала розетку, надавила ее, вставила ключ и снова открыла ящик...
– Теперь я знаю! – как бы вырвалось у нее.
«Нет, не может быть! – вновь усомнился Потемкин. – Воспитанная при тех условиях, как она у Елагина, не может она пойти против меня сообща с каким-то Фениксом».
– Надя, – сказал он, отходя к софе и располагаясь опять на ней, – неужели ты забыла Елагина?
– Елагина, Елагина? – повторила она. – Нет, я фамилию его помню.
– Только фамилию?
– Да.
– Да ведь ты же жила в его доме, виделась с ним каждый день?
– Не помню. Я после этого пожара ничего не помню... Вот тоже ко мне ломился какой-то князь Бессменный...
– Куда ломился?
– Через частокол, когда я была в саду. Он звал меня и кричал, что он – князь Бессменный, и так же вот удивлялся, что я не узнаю его, а я его вовсе не помню...
– Это было уже после пожара?
– Да.
«Откуда этот еще Бессменный? – подумал Потемкин. – Надо будет спросить про него у Елагина».
– И что же, он испугал тебя?
– Нет, частокол высокий и крепкий... И потом, я не боюсь ничего.
– А что тебе граф Феникс, нравится?
– Да, он, кажется, очень добрый. Он всегда так хорошо разговаривает со мной.
– Ну, а его ты помнишь? Помнишь, что знала его до пожара?
– Нет, все, что было до пожара, я забыла.
В это время в кабинет вошел дежурный. Потемкин обернулся к нему.
– Граф Феникс, – доложил дежурный.
– Проведи сюда! – сказал Потемкин. – Он явился как раз вовремя...
Граф Феникс вошел, потирая руки, как человек до некоторой степени свой и уверенный, что его появление будет приятно и что встретят его очень радушно.
Потемкин действительно встретил его улыбкой, которая могла быть принята за выражение радушия.
– Садитесь, граф, мне хотелось поговорить с вами сегодня.
– К вашим услугам, ваша светлость, – поспешил ответить Феникс, отвесив в сторону Нади учтивый поклон. – В чем дело?
– Дело в том, что ее здоровье, – показал Потемкин на Надю, – нисколько не улучшается.
– Но здоровье, как ваша светлость сами видите, ничуть не плохо, только память...
– Ну да, память! Пора бы ей прийти в себя.
– Я делаю, что могу, – скромно произнес граф.
– В том-то и вопрос, что я не вижу пользы.