Два угла
Шрифт:
— Вы из-за этого так расстроились? — тут же спросила Латиса. Очень мягко и сочувственно.
— А, — махнул рукой, словно нечего с ним возится, все нормально. И отвернулся. Латиса осторожно пододвинула бутылку ближе к себе. Полная, значит, не пил. Повезло…
— Надо же, как странно получается, — легко заговорила Латиса. — Кто-то очень хочет домой, но ему приходится остаться здесь и решать свои нерешаемые проблемы. А кто-то не хочет, но вынужден улететь, чтобы в спокойной обстановке разобраться со всем ворохом новой для человечества информации.
Редкий задумчиво оглянулся.
— Вы бы на чьем месте
Он не ответил. С подозрением покосился на бутылку, но взять не попытался. Посмотрел на вертящуюся спираль.
— Я кое-что узнал, — сказал каким-то слишком серьезным, почти зловещим тоном. Латиса напряглась.
— Тайты заявили, что нас создали. Это — неправда, — доверительно сообщил Редкий, и его узкое лицо со складками вокруг рта и носа стало удивительно напоминать какую-то хищную птицу.
— А что правда? — с хорошо выверенной дозой интереса спросила Латиса.
— Нас с ними создали… одновременно. Кто-то третий.
Она молча смотрела. Редкий устало хлопал глазами.
— И что?
— Как что? — он усмехнулся. — Молодежь… Какие вы все… Подумай девочка, КТО это был?
Латисе было глубоко плевать, кто же это был. Она, уже не скрываясь, взяла со стола открытую бутылку и резко перевернула ее горлышком вниз. Редкий с интересом следил за жидкостью, струйкой летящей до пола и разбивающейся множеством мелких брызг.
— Я вложила глубокий смысл в это действие! Не желаете подумать, какой? — зло спросила Латиса. Редкого она не понимала, да и возможно ли понять гения? Только обидно было за что-то… Может, за свое существование, зависимое от чего угодно, кроме собственных решений? Это так… утомляет. Неожиданно захотелось спать. Шалье… говорил, ей нужно много спать. Похоже, сейчас пора пойти домой.
Латиса осторожно поставила пустую бутылку на стол и ушла, даже не попрощавшись. Дурь, какая дурь! Ну их, всех этих создателей, вместе взятых! Чертовы манипуляторы! Один создал, другой, — какая разница? Дай Редкому волю, он бы тоже не отказался кого-нибудь создать. А потом развлекаться за счет их жизней.
Домой. Прощаться ни с кем не хотелось. Прощание будет таким предсказуемым — куча пустых фраз, сказанных ненатуральными голосами и традиционные, с трудом выдавливаемые попытки поддержать. Стоило представить все это мучение, как спать захотелось еще больше. Даже с Филицией прощаться незачем, поняла Латиса и очень быстро направилась к дому. Благо, коридоры пустые.
По комнате ползал уборщик, тщательно огибая места, где валялись незнакомые ему вещи. Получались такие захламленные островки хаоса в океане сверкающего чистотой пола. При виде хозяйки мягкий гибкий шар съежился и быстро проследовал до своего места в стене, где сразу же отключился.
Опять этот страх. Не Таиси, так одиночество. Не тайты, так Стив. Не прошлое, так будущее. Игроки… Манипуляторы…
Латиса встала на край кровати и, раскинув руки, упала на спину. Немного ударилась, но все равно ей понравилось.
'Шалье говорил, нужно много спать', — подумала, закрывая глаза.
Катер нуль-перехода был не очень большим и некоторые нужные вещи Шалье был вынужден загрузить прямо в кабину. Мельком подумал, что за роботов, взятых без предупреждения на центральном складе, ему еще придется отчитываться. Тут же об этом забыл.
Два часа, пока катер разгонялся, Шалье просматривал записи событий на Стекляшке. Все шло тихо-мирно. Он видел охотников, вернувшихся с добычей: головами и внутренностями врагов и подумал, что нужно не забыть сделать пометку в учете населения яриц. Оно в очередной раз сократилось. Табу на бессмысленные жертвы случайно подвернувшихся под руку женщин и детей у яриц не было.
Видел, как происходила торговля женскими особями. Лини досталась крепкому, синекожему Каерри и стала его третьей женой. Весь процесс торговли она просидела, опустив голову так низко, что та болталась где-то между коленями.
Видел, как лежала на земле, горестно причитая, мать Гууара. Ее никто не трогал и не успокаивал, потому что главарь дал понять, что Гууар не мертв и может вернуться.
Видел, как нахлынул ночной туман и высушенные на солнце морские губки засветились мягким желтым светом, а жители деревни разбрелись по своим хижинам.
Видел, как наступило утро и из хижины Каерри вышла покоренная Лини, с поникшими плечами и порванным, сломанным в нескольких местах гребешком, свисающим набок.
Как решать эту проблему, Шалье не знал. По-хорошему, стоило Лини нейтрализовать, смерть одной особи среди остальных яриц особых чувств не вызовет. Это был самый простой способ, но именно сейчас он не мог об этом думать, так что просто выключил запись. Удивился, поймав себя на мысли, что ему отчего-то жалко эту несчастную ярицу, чувство настолько забытое, что Шалье даже пожалел, что оно вернулось.
Переход прошел за несколько секунд и последующий час торможения, мокрый от пота и дрожащий от озноба Шалье приходил в себя. Слабость была совершено неконтролируема, и ее нужно было просто переждать.
Ночь на планете Стекляшек уже началась. Шалье задал координаты прибытия и еще несколько минут, пока катер опускался, позволял себе бездельничать.
Гууар крепко спал. Шалье занес его в катер на руках, и, глядя со стороны, можно было подумать, что он несет десятилетнего ребенка.
Место, где можно спрятать подопечного, тоже давно было выбрано — небольшой остров недалеко от поселения Кровавой богини. Шалье посадил катер вручную и, проверив состояние Гууара, отправился наружу.
Технические роботы работали по заранее настроенной программе и довольно быстро клепали из грязи, взятой у берега, кирпичи. Вскоре посреди острова появился остов будущей хижины, где Гууару придется проживать в ближайшее время. Проживать и 'общаться с богами'. Убедившись, что строительство идет без запинок и ошибок, Шалье занялся защитным радиусом. Датчики, определяющие размер приближающихся существ и ультразвуковые излучатели, вызывающие у них бесконтрольную панику. Никто не должен сюда проникнуть, пока этого не понадобится самому Шалье. Экран, который стал для него почти второй кожей, позволял видеть даже сквозь туман. По периметру новой площадки духов один из роботов высадил деревья, растущие далеко от места проживания яриц, но известных тем по легендам. Влажную теплую атмосферу крепкие тонколистые деревья переносили с трудом, поэтому под каждый пришлось помещать аппарат контролируемой влажности и температуры. Самоуничтожающийся, если его вынуть без предварительной подачи сигнального кода.