Два угла
Шрифт:
По привычке поморщившись своим мыслям, Латиса пошла уже более степенным шагом и уселась напротив. С интересом посмотрела в тарелку: уже знакомые шарики желтого цвета из пюре какого-то овоща и нечто, напоминающее рыбу. Помидоры, самые настоящие, только насыщенного оранжевого цвета. Что-то горячее, тонизирующее, по вкусу отдалено напоминающее кислый чай. Еще на столе стоял стакан с мутной серебристой жидкостью, назначение которого было совершенно непонятно.
Латиса поняла, что жутко
— Хочешь еще? — спросил.
— Эээ… нет.
— Тогда выпей это, — показал на стакан. Она подозрительно стала разглядывать напиток, поверхность которого была радужной, словно покрытая пленкой мыла вода.
— Нужно, — спокойно пояснил. — Пей.
Она протянула руку, подняла неожиданно легкий стакан и скептически понюхала. Пахло металлом.
— Хотелось бы, чтобы ты мне верила, — ровно сказал Шалье, но Латисе показалось, он немного обиделся.
— Я верю.
Он красноречиво поднял брови. Тогда она решилась и отпила. Жидкость была очень странной, соленой, легкой и плотной, как пена. Коктейль из солей и металлов, почему-то решила Латиса. Странная какая смесь, но вряд ли опасная. Какой смысл Шалье ее травить? Ведь можно было просто тогда, в пещере, руку не протягивать. Эта мысль удивляла, Латиса была уверена, что могла оттуда и не выйти живой. Но почему она в этом так уверена?
Глубоко вздохнув, одним глотком допила смесь до конца.
— Что со мной будет? Таиси… она…
— Не волнуйся, это вполне решаемо. Она не вернется, мы ее не пустим.
Латиса с облегчением вздохнула. Похоже, выгонять или наказывать за клевету ее пока не собираются.
— И что мне теперь делать? — посмотрела на Шалье, теперь имея в виду жизнь у тайтов.
— Да что хочешь, — уверено сообщил Шалье.
— Вообще, что хочу?
— Ну да. Только позже, когда привыкнешь. Пока ты будешь много спать, утром и вечером — пить эту смесь, так надо. Через несколько дней сонливость прекратится и тогда делай, что хочешь. Можешь путешествовать, даже в пещеры… Только одна не лезь. Говори, я с тобой схожу. Рисуй, играй, читай, чем там еще люди занимаются. Хочешь — язык выучи, заведи рыбок или песни пой. Да все, что в голову придет. Познакомься с нашими женщинами и болтай с ними о жизни.
— Ты предлагаешь мне завести… подруг?
— Почему нет? Мне лично и одному неплохо живется, но обычно разумные существа предпочитают компанию. Особенно женские, — уверено подчеркнул Шалье и Латисе стало совершено понятно, что в женщинах он не очень-то разбирается, хотя и твердо уверен в обратном. Это ее почему-то обрадовало.
— Мы не видели ваших женщин. Где они?
Он
— Женщинам общественные работы не навязывают, только по желанию. Они вообще у нас делают, только то, что сами хотят.
— Почему?
— Так сложилось, — уклонился.
— И где они все?
— Живут у себя, обычно группами далеко от города.
— Почему группами?
— Им так удобнее, — подумав, ответил.
— Сами живут, без мужчин? — напирала Латиса, хотя здравый смысл настойчиво велел притормозить допрос и не лезть, куда не просят.
— Когда как. Некоторые — с мужчинами, некоторые — одни, некоторые — в группе. Живут, как хотят.
— И я могу жить, как хочу? — с неожиданным удовольствием спросила Латиса.
— Почти. Пока нет, но скоро сможешь, — его голос немного напрягся.
— Я смогу уехать от тебя и жить одна? — не отводя глаз, уточнила Латиса.
Он помолчал. Потом посмотрел очень строго.
— Да. Но не сейчас. Сейчас ты полностью под моим присмотром. Да и не… рано ли собралась в одиночное плавание? Забыла, что ли, про свою мертвую?
Латисе показалось, он чем-то недоволен. Некрасиво с его стороны было… напоминать.
— Мне просто интересно, как у вас тут живут.
Но Шалье уже молчал, будто потерял к разговору всякий интерес.
От странного напитка во рту остался необычный металлический привкус, который не желал смываться чаем.
И вот еще, при ближайшем рассмотрении кафит Шалье оказался темнее, чем ее, хотя она почему-то думала, что они одного тона.
— Почему у меня такого цвета одежда? Так положено? — тут же спросила.
— Нет. Заказал, какой нравится. Хочешь другой цвет?
Латиса задумалась.
— Пусть пока такой будет, мне все равно. Просто, казалось, у вас какие-то ограничения по цветам, в которые можно одеваться.
— С чего бы? — рассеяно ответил. — Есть то, что принято, но это необязательно. Особенно женщине, — снова подчеркнул.
'Определенно, они тут как-то странно относятся к женскому полу. Неужели правда все капризы разрешают и терпят? Было бы… любопытно так пожить', — решила Латиса. И… зевнула. Поразительно, но ей опять хотелось спать! Разве это не странно?
— Это хорошо, — ответил Шалье и на следующий, откровенно изумленный взгляд добавил. — Нет, мыслей я не читаю. Но по лицам — неплохо.
— Я еще столько хотела спросить, — лениво сообщила Латиса, уже с удовольствием представляя, как сейчас вернется в комнату и растянется на удивительно удобной кровати.
— Утром спросишь, — предложил Шалье.
В последний раз посмотрев в его лицо, словно желая получше запомнить, Латиса отправилась в спальню.