Двадцать пятый с половиной кадр
Шрифт:
– Всем привет, – сказала я нарочито громко.
Сидящие за столом вздрогнули и повернулись в мою сторону.
– Привет, – отозвалась Соня.
Аля и Зина кивнули. Марина помахала рукой.
– Что такие постные лица? По ком скорбим?
– По утраченной Именьковской коллекции, – отозвалась Марина.
– Что значит «по утраченной»?
– Монеты пропали! – пояснила Соня.
– Когда?
– Это и пытаемся выяснить! Получается, что видели мы их в последний раз вчера около часу дня, когда ты рассказывала нам, как
– Сонь, может ты вчера после шампанского пакет не в тот шкаф положила? Или он завалился куда-нибудь за бумаги – у вас там чёрт ногу сломит!
– Пакет-то лежал как раз на месте, – ответила Соня. – Только в нём оказались не монеты.
– А что – конфеты? – пошутила я.
– Почти, – сказала Марина. – Обёртки от шоколадных рублей.
– Точь-в-точь, как от тех, что мы подарили тебе на прошлый День рождения, – добавила Зина.
– Ты к чему это сказала? Намекаешь, что конфетки я съела, а фантики от них целый год с собой таскала? Чтобы при случае поменять их на именьковские монеты. Такие обёртки кто угодно мог принести – эти шоколадные рубли не дефицит.
– Но никто, кроме тебя, раньше не видел, как выглядят эти монеты, – снова сказала Марина.
– Как бы не так! Соловьёв уже приносил их в краеведческий музей. И наши девушки, Аля и Зина, думаю, их уже видели. Что молчите?
– А откуда нам было знать, что коллекция попадёт в музей Гончарова? – ответила на вопрос вопросом Зина.
– Да и никто не знал! – вмешалась в разговор Соня. – Феликс же только утром, по телефону, попросил меня принять монеты.
– Кстати, а почему из краеведческого музея никто эту коллекцию не принял? – спросила я.
– У них же вчера тоже был выходной!
– Ну перенесли бы!
– Соловьёв уезжал в экспедицию и почему-то ему обязательно нужно было это сделать до отъезда.
– А – я знаю, почему. У них же недавно квартиру пытались обворовать! Взломали входную дверь. Но, то ли воров кто-то спугнул, то ли просто не смогли обнаружить тайник – ушли они ни с чем. Так что Сергей Борисович решил не рисковать и поскорее передать монеты в музей.
– И всё-таки как ловко кто-то это проделал! – сказала Марина. – Ведь кабинет Сони всегда находился у нас в поле зрения.
– Ты так говоришь, – отозвалась я, – будто кто-то посторонний пришёл и взял. Мы же здесь одни были! Получается – взял кто-то из нас? Давайте вспомним, кто и зачем заходил в ту комнату. Про Соню понятно – это всё-таки её кабинет. Скажу про себя. Я, например, распечатывала там лекцию с флэшки. Потому что уже опаздывала в университет и не успевала сделать это, как обычно, в Интернет-клубе…
– Я брала письма, на которые срочно нужно было ответить, – сказала Зина. – Но не из того шкафа, где лежали монеты, а из соседнего…
– Доставала
– А какой смысл мне говорить, что я там делала днём, если потом осталась дежурить на всю ночь? У меня больше, чем у вас было возможностей стащить эти монеты! – голос всегда уравновешенной Алины вдруг зазвенел. Казалось, даже её коротко стриженые тёмные волосы встопорщились от возмущения. А бледное тонкое лицо от волнения стало красным.
– И всё же? – меня удивила такая бурная её реакция.
– Не помню!
– Как же, не помнишь! – вмешалась Зина. – Ты же искала там журнал экскурсий, когда Марина принимала заявку по телефону, а Соня ушла мыть посуду. И так его и не нашла. Когда я зашла в кабинет – ты как раз стояла у шкафа с монетами, а журнал преспокойно лежал на столе.
– Откуда мне было знать, где он у вас лежит? Я посмотрела сначала в одном шкафу, потом во втором…
– Ну, хватит вам! – сказала я. – Сейчас-то этот пакет где?
– Милиция забрала! – ответила Соня.
– Так ты милицию уже вызывала?
– Конечно! Сразу же! Они у нас здесь часа полтора всё осматривали, фотографировали и отпечатки снимали. Потом умчались на какой-то труп. Ты с ними немного разминулась. Да вот ещё Зина их не застала. Но я им ваши адреса дала. Сказали – вызовут повесткой.
– Ну, и ладно! А сколько сейчас времени? – я посмотрела на большие настенные часы. Маятник на них замер – видно, забыли завести.
Соня взглянула на свои наручные:
– Пятнадцать минут первого.
– Ну, вот – опять опаздываю в университет!
Я встала. И сразу, как по команде, засобирались Аля и Зина.
…Отчитав лекцию и даже не заходя, как обычно, на кафедру, я снова поехала в музей. В милиции, наверное, сказал бы по этому поводу: потянуло на место преступления…
И действительно потянуло – ноги буквально сами понесли. Дело в том, что у меня возникла масса аргументов в свою защиту, а также – несколько вопросов, на которые я хотела получить немедленный ответ.
На двери всё ещё висело объявление «Закрыто по техническим причинам». Я не стала звонить – негромко постучала. Дверь открыла всё та же кассирша и молча посторонилась, пропуская меня внутрь. В залах, через которые я проходила никого не было.
В комнате научных сотрудников сидела одна Соня. Кажется, погружённая в глубокие размышления.
– А где все люди? – поинтересовалась я.
– Смотрителей отпустила ещё до обеда – всё равно музей не работает. А Марина отпросилась из-за плохого самочувствия. Ты же знаешь её мнительность: переволновалась – поднялась температура. Ну, а мне сидеть до шести, пока сторож не придёт.
– После моего ухода что-нибудь ещё интересное было?
– Нет, ничего! Аля и Зина сразу за тобой ушли в свой музей. А с Мариной мы о пропаже больше не говорили.
– Ты сама-то что про всё это думаешь?