Дважды укушенный
Шрифт:
— Это все, что я могу сказать. О, Боже, плохой котенок. Мерит, мне нужно идти. Она снова стащила мои спички. Я поговорю с тобой позже. Хорошо?
— Спокойной ночи, Мэллори.
— Спокойной ночи, Мерит. Нокаутируй эту нежить.
Как я и сказала ей, я дам ему все, что в моих силах.
Было тихо, когда я спустилась вниз. Я прошла через первый этаж по коридору на задний дворик.
Дверь Этана была открыта, в его кабинете было темно, так же как и в других административных кабинетах, мимо которых я проходила.
Я была на полпути туда,
Музыка.
Через окна в задней части Дома я увидела зарево костра на заднем дворе и группу вампиров, собравшихся вокруг него.
Тихо, как только могла, я открыла заднюю дверь, сделанную из стекла и железа и вышла на улицу.
Одетые в черное вампиры стояли кругом, окруженные звуками музыки. Звучал одинокий женский голос в сопровождении скрипки. Ее голос был ясным и печальным, скрипка плакала. Это звучало как панихида — низкая, мелодичная песня об утрате или любви, на такого рода песни я натыкалась в своих собственных средневековых исследованиях.
Вампиры были очень внимательными — толпа молчала, глядя на музыкантов в центре, которых я все еще не могла разглядеть.
Говорят, музыка способна усмирить дикого зверя, я поверила.
Увидев перед собой Люка с растрепанными кудрями, я подошла к нему, он оглянулся и улыбнулся, прежде чем опять повернуться к музыкантам.
Наконец, я смогла их увидеть — Кэтрин и вампир мужчина, которого я не знала.
Он играл на скрипке, звонкий, но печальный голос принадлежал ей.
— Это песня времен Гражданской Войны, — прошептал Люк. — Этан попросил их, Томаса и Кэтрин, исполнить сегодня вечером песню.
Это должно быть брат Кэтрин, поняла я.
— Они прекрасны, — сказала я ему.
Они сидели рядом на низкой, бетонной скамье, Кэтрин в простом платье и сандалиях, Томас в черных брюках и в застегнутой на пуговицы рубашке.
Его глаза были закрыты, зажав скрипку между подбородком и плечом, он покачивался, пока из струн лилась мелодия.
Глаза Кэтрин были открыты, но казалось ее пристальный взгляд был сосредоточен на невидимых воспоминаниях, мелькающих перед ней, пока она путешествовала по стихам песни.
— Она была обращена в 1864 году, — прошептал Люк. — Оба, она и Томас. Их Мастер обратил их после того, как Кэтрин на войне потеряла своего мужа, Калеба. Они были женаты всего одну неделю.
Песня казалась автобиографичной. Кэтрин пела про безопасное возвращение молодого солдата, сетовала о залпах орудийных выстрелов в долине и оплакивала смерть солдата. Она оплакивала смерть своей настоящей любви.
Я не уверена, что именно заставило меня оглянуться, что заставило меня искать в толпе Этана, но я это сделала.
Сначала я увидела Лейси. Выражение ее лица было пустым, безразличным. Если даже она и была тронута песней, ее словами, она этого не показывала.
Он стоял около нее, скрестив руки, устремив пристальный взгляд... на меня.
Мы смотрели друг на друга сквозь вампиров, сквозь музыку, его глаза ловили отблески света в саду, в его взгляде была многовековая история. Века, которые сделали его холодным.
А затем его голос эхом отозвался в моей голове.
"Мерит".
Он тихо назвал мое имя, в то время, когда стоял рядом с ней.
"Сеньор?" — огрызнулась я.
Его глаза вспыхнули.
"Не называй меня так".
"Никак по другому я не могу тебя называть. Ты мой начальник. Это соглашение, которого мы достигли."
Теперь в его глазах было что-то беспомощное, но я не собиралась влюбляться в него снова.
Я перевела свой взгляд на огонь. Он тянулся к небу, а языки пламени отбрасывали яркие тени на сухие дрова.
Острый запах дыма и аромат роз был почти опьяняющим, намекающий на дикость, чего вампиры в центре Чикаго не могли коснуться из-за солнца.
Я смотрела на огонь, пока песня не закончилась, затем захлопала вместе с другими, пока Кэтрин и Томас обменивались мягкими, грустными улыбками.
— Где вы были прошлым вечером? — спросил Люк, когда Кэтрин отпила из своей чашки, а Томас переложил скрипку.
Я предположила, что он не спрашивал, где была я, он спрашивал где была Линдси.
— В Темпл Баре. Линдси решила, что будет здорово вытащить меня из Дома.
— Как ты?
— Если ты имеешь в виду оборотней, то довольно хорошо. Если ты имеешь в виду личное, он пригласил свою бывшую подружку обратно в город. Ты вероятно, догадываешься, что я чувствую по этому поводу.
Кэтрин и Томас снова запели, на этот раз более веселую песню в ирландском стиле.
Мы с Люком стояли в тишине и смотрели как Кэтрин исполняла свою песню с ирландским акцентом, а Томас рядом с ней играл на скрипке.
— Я действительно думаю, что он заботится о тебе, ты знаешь.
— У него странный способ показать это.
— Он вампир. Это делает его странным.
Я бросила взгляд на Люка. Даже в разгар сверхъестественной драмы, он как правило, сохранял на лице хитрую ухмылку.
Но на этот раз, его лицо было усталым, и я не была уверена, по-прежнему ли мы говорим об Этане... или уже о Линдси.
Может что-то подобное произошло и между ними? Если это так, я могла бы посочувствовать.
Тяжело нести бремя чужой печали и раскаяние, которое очевидно следовало за этим.
— У вас с Линдси все хорошо?
Его лицо ожесточилось.
— Линдси и я... нет. Но это статус Кво [47] .
— Ты хочешь поговорить об этом?
Вопрос был довольно женским, но мой взгляд — твердый, пристальный, глаза прищурены, казался всецело мужским.
47
Статус-кво (лат. status quo — «положение, в котором») — правовое положение, обозначение которого широко применяется в юриспруденции. Это «текущее или существующее положение дел».