Две части одной силы. Я и Он
Шрифт:
– А это же старье, – Гриша продолжал в том же духе. – Его давно пора утилизировать. Но списывать было жалко, поэтому поставили сюда. Все равно за этим столом дольше месяца никто не задерживается, зачем тратиться на покупку нормального компьютера. Лишние издержки университету сейчас ни к чему, и так прикрыли финансирование. Ладно хоть со своим рулоном бумаги не приходится ходить в туалет.
К таким подробностям университетской жизни я была не готова. Да и его слова прозвучали как вызов. Теперь я точно знала, что я из принципа проработаю здесь больше месяца хотя бы на неделю, чтобы не быть из числа тех, о ком Гриша будет рассказывать «никто не продержался здесь больше месяца».
–
– Ты знаешь свое расписание занятий?
– Да, завтра первые лекции.
– А о чем еще тогда ты хочешь узнать?
– Обо всем, что касается работы.
– Тогда спрашивай, – он то ли придуривался, то ли действительно наставник из него был неважный. У меня было столько вопросов, что я не могла упорядочить их в голове, а тем более озвучить. Большинство из них задавать было неприлично, учитывая сложившуюся ситуацию. Например, я не знала, как спросить: «Как университет оказался в такой клоаке?». А еще дико хотелось узнать, как студенты умудрялись зарабатывать под наставничеством Гриши. Если он читал лекции и проводил семинары так же, как погружал меня в работу, то вряд ли это действительно было его заслугой.
– А тебя впервые назначили куратором? – спросила я.
– Нет, учитывая текучку, это мой постоянный функционал…
– Теперь понятно, почему никто не задерживается здесь больше месяца, – пробормотала я.
Гриша впервые отвел глаза от экрана телефона и презрительно на меня посмотрел.
– Ты что-то хочешь сказать?
– Нет, я просто упражняюсь в остроумии, – я сделала вид, что мне неинтересно вступать с ним в диалог и принялась заводить логин и пароль.
Гриша вызывал противоречивые эмоции. Его приятная наружность и совершенно неприветливый характер, не столько отталкивающий, сколько закрытый и холодный, вводили меня в ступор. Меня раздражал тот факт, что я была в некотором смысле зависима от него, по крайней мере, на период, пока не вольюсь в работу. Устройся я в бухгалтерскую фирму или любую другую небольшую конторку, я бы со всем разобралась сама без посторонней помощи. Но университет был совершенно другой системой, я бы сказала отдельной незнакомой мне вселенной со своими порядками и правилами.
– Так что ты имела в виду? – привязался он ко мне.
– Воздержусь от комментариев, – мне не хотелось вступать в конфликт.
– Нет уж скажи, раз начала, – он был настойчив, но спокоен, а вот я уже начинала раздражаться.
– Ты же не хочешь корчиться от правды? – я посмотрела в упор.
– Не преувеличивай свои способности.
– Я могу высказать свое мнение. А могу и промолчать. Выбирай сам. Но предупреждаю, мнение будет честным, и оно тебе не понравится.
В глазах Гриши промелькнул интерес. И я хотела оставить его неудовлетворенным. Пусть теряется в догадках, какое первое впечатление он на меня произвел. Мысленно я решила, что буду задавать как можно меньше вопросов и по возможности адресовать их другим сотрудникам. Оставалось только надеяться, что они будут более открытыми и дружелюбными.
– Не с того ты начала, – Гриша подошел к стеллажам. – Тебе бы стоило со мной дружить…
Теперь он стал искрить самоуверенностью. Только откуда она взялась у рядового преподавателя?
– А вот с кем мне дружить, я сама определюсь, – ответила я холодно.
Гриша вывалил две папки мне на стол.
– Погружайся. Здесь положение о кафедре, учебные планы, план адаптации и прочее. Созреют вопросы, задавай. Но надеюсь, ты настолько же способная, насколько остроумная,
Я сдержанно поблагодарила его.
– Кстати, что ты преподаешь?
– Бухучет, – я ответила кратко.
– Сочувствую, – произнес он как соболезнование, а я не поняла, был это сарказм или реальное сожаление.
– Ты преподаватель самого скучного предмета на кафедре, – он прямо разговорился. Лучше бы он продолжал быть угрюмым, молчаливым и неприветливым.
– По поводу проектов. У нас есть один. Планируем презентовать в конце июня на бизнес-форуме. Если получим грант, всем будет счастье, – он не сильно стал вникать в детали и рассказывать идею и концепцию. – Но тебе, наверное, лучше будет в научной работе.
Что таким образом он пытался обозначить – мои личные возможности или свое нежелание принимать меня в команду – мне оставалось только догадываться. В кабинет вошли несколько сотрудников кафедры и избавили меня о необходимости продолжать с ним разговор. И я погрузилась в чтение еще более нудных, чем мои лекции, документов.
* * *
Поездка на лыжную базу с девочками пришлась как нельзя кстати. Я была уверена, что лучшего способа сбросить напряжение, накопившееся за первую рабочую неделю, просто не придумаешь. Мне казалось, что на горных лыжах я не буду выглядеть так жалко, как на коньках. Но именно на горке я осознала, насколько мне не хватает в жизни равновесия. Когда за час аренды лыжного снаряжения я съехала всего половину трассы и то на заднице, я поняла, что ошиблась с выбором, и мне стоило перебраться на соседнюю горку, где пятилетние дети катались на ватрушке паровозиком.
Зато Регина, как всегда, блистала. У нее был и специальный костюм и свой сноуборд. Притом она использовала его по назначению в отличие от Жанны, которая на фоне доски только делала селфи.
Наблюдая за тем, как Регина грациозно огибает трассу, я чувствовала себя пельмешком, который зачем-то выбросили из кастрюли прямо на горку, и теперь он обреченно катился вниз. София недалеко ушла от Регины, и хотя по ее словам она второй раз встала на лыжи, она бесстрашно скатывалась с горки, правда, не особо соблюдая технику. Поэтому собственно ей даже удалось сбить пару лыжников и обменяться с ними телефонными номерами, что очень вдохновило Жанну, которая наконец перестала кривляться перед камерой смартфона и тут же бросилась на горку. Правда, подбить лыжников у нее не получилось, а вот впороться в ель почти удалось. Обошлось без травм, но оставшийся вечер Жанна заикалась.
Мы катались всего один час, а я выдохлась так, будто провела на трассе полдня. А учитывая, что мне так и не удалось доехать до конца горки, чтобы воспользоваться подъемником, полчаса я съезжала, а потом столько же поднималась. С шапкой набекрень, обветренными губами и лиловыми щеками мне хотелось рухнуть звездой в ближайший сугроб, но все же хватило сил, чтобы добраться до кафе, которое располагалось на территории лыжной базы. Местное меню было непримечательным: бургеры, сэндвичи, картофель фри – и все это в вакуумной упаковке, поэтому мы ограничились чаем и маффинами.
– Прекрасный денек. Надо бы его где-нибудь продолжить, – кажется, Регина была единственной, кто не выдохся.
– Только не на трассе, – сказала я.
– Только не в таком виде, – добавила Жанна.
– Я бы покаталась еще, – София вошла во вкус.
Регина озадачилась. У нее в крови было администрирование и планирование, поэтому она немедленно взялась за поиск вариантов.
– Спа, сауна, баня, домик? – перечисляла она.
– Вряд ли удастся сейчас что-то забронировать, – я предположила, что этим стоило заняться раньше.