Двери во Тьме
Шрифт:
– Ты когда вернешься?
– К вечеру завтра. Может, даже еще раньше, в середине дня. Мне просто в одно место сгонять надо, проверить кое-что.
– А аэросани тебе когда нужны?
– А когда угодно, как сможешь. Главное, чтобы до весны, пока лед не сошел. Потому что если сойдет, то туда уже без нас съездят, как мне кажется.
Я себя умней других не считаю. И уж если я догадался, где можно поискать записи Серых, так и Милославский додумается, если уже не додумался. Но добраться туда можно только на аэросанях: самолетом под Тьму не залететь, наши снегоходы туда просто не доберутся, а если и доберутся, то экспедиция затянется надолго. А аэросани только у разведбата. Если не скооперируюсь с Тенго, то есть подозрение, что в записки Серых, если они там, конечно, мне подглядывать не позволят. Не хрен потому что.
– Ты вот что, – сказал Тенго, – ты ко мне завтра вечером заезжай – с Настей или без, как тебе лучше, – и все порешаем. С санями решим, не вопрос, машину тебе к гостинице с утра пораньше подгонят, ключи оставят у администратора. Свою оставлять не надо: воскресенье завтра, так что все нормально.
– Нормально так нормально.
Вот такой я молодец: везде и со всеми о чем-то договорился. Тайна Милославского стала секретом Полишинеля, я везде какие-то сделки заключаю, чем это все закончится – хрен его знает, ни малейшего представления не имею. На том и расстались.
С утра я Настю будить не стал – тихо собрался и спустился на первый этаж, где администратор никаких ключей мне не дал, сказав:
– Вам машину подогнали, прямо у крыльца стоит, серый додж.
Ну да, какие тут ключи? Выглянул в окно и про себя выругался. Как-то не догадался, что подгонят мне именно эту машину, – серый додж-пикап, да-да, тот самый, на котором Мышлицкий ездил.
Я задумался. Это вообще как, хорошо или плохо? Потом пришел к выводу, что все равно, не столь важно. Может, даже и хорошо. А может, и плохо. Поблагодарил администратора, застегнулся, натянул шапку и вышел из гостиницы на холод.
Машина была еще теплой: только подогнали. И с печкой! Нет, на самом деле с печкой, прямо как настоящая! Сверху крыша, со всех сторон стекла, ниоткуда не задувает – и тепло. Мечта. Почему я такую не нашел? Почему я такой кретин? Там, в Порфирьевске, даже небольшие грузовички были, тоже с закрытыми кабинами – почему не взял? Дурак потому что, дурак.
А так все простенько, конечно: плоская металлическая панель приборов, большой тонкий руль, торчащий из крашеной металлической трубы. Пол резиной покрыт, но похоже, что это уже самодеятельность. Отдельное сиденье для водителя, даже с простенькими регулировками, и справа от него двухместный диван. Сиденье мягкое, к слову, обтянутое брезентом.
Оглянулся в стекло за спиной и заметил, что в кузове лежат два больших мешка – с песком, похоже. Ну все верно, у пикапов задняя ось нагружена недостаточно, если они не с грузом, и на скользкой дороге лучше что-то тяжелое в кузов закидывать – проще ездить будет.
Я нажал всей ладонью на большую черную кнопку справа от руля, и шестицилиндровый двигатель подхватился и глуховато заворчал. Поймать первую передачу получилось как-то не сразу – рычаг был длинный и невнятный, – но затем она воткнулась, и машина неторопливо и солидно тронулась с места. А ничего так, нормально, поехали.
Было еще темно: уличных фонарей в Захолмье не существовало, так что фары были единственным источником света. В их лучах проплывали заборы, сугробы, стены, потом высветилось бетонное укрепление КПП, где я и остановился, почти упершись капотом в шлагбаум. Пропустили быстро, немного удивившись раннему выезду и тому, что еду в одиночку.
Дорогу расчистить еще не успели – за ночь насыпало сантиметров пять снега, который теперь месили зубастые колеса доджа, оставляя на поверхности дороги одинокую колею. Сегодня еще никто здесь не проезжал. С обеих сторон тянулись валы снега, из-за которых ничего не было видно, да и не будь их, все равно не разглядел бы ни черта – темно. Светлеть стало уже на подъезде к Углегорску, где мне и попались две привычных «тридцатьчетверки» с отвалами.
Прямой дороги от Захолмья к Сальцеву не было, только через Углегорск, так что пришлось через один КПП в город въехать, а через другой выехать. На улицах было пусто – воскресенье все же, – лишь возле Горсвета, мимо которого пришлось проехать, увидел суету: похоже, что группа приехала с вызова и машины колонной заезжали в ворота. По ходу заскочил на заправку, долил бак под самую пробку. Мало ли как мое путешествие повернется – лучше ко всему готовым быть.
Дорогу на Сальцево успели почистить, снег был укатан, и кузов доджа уже привычно задребезжал на «стиральной доске», оставшейся после гусениц танков. Машин ни передо мной, ни за мной видно не было, пейзаж все так же был скрыт снежными валами, а с неба все сыпал и сыпал мелкий снег, таявший на лобовом стекле. Несколько раз попадались встречные машины, но вообще движение было неактивным. Те, кто в Сальцево повеселиться ехал, еще отсыпаются: дел в воскресенье почти ни у кого нет, так зачем в такую рань выезжать? Это вот мне надо.
У самого поворота на Алексино чуть не налетел на лося, прыжком перемахнувшего через сугроб и выскочившего на дорогу. Испугались мы оба – я дернул руль в сторону: потому как затормозить уже не успевал, так хоть объехать попытаться, – а лось, полуприсев, стартовал с места как гоночная машина, пробив своей бурой мохнатой тушей сугроб на другой стороне дороги, и рванул от меня в поля.
– Ну ты… так и до инфаркта недолго, – сказал я ему вослед.
Дорогу в поселок, в отличие от главной, пока никто не чистил, но полноприводный, высоко сидящий над дорогой додж все так же легко ехал по снегу. Появились первые дома – еще старые избы. Остановившись, я вспомнил вид с неба и примерно прикинул, в каком направлении нужно ехать, чтобы найти нужный дом.
Сразу не угадал – выехал на параллельную улочку, закончившуюся тупиком почти у самого речного берега, но зато понял, где нахожусь, сдал задом и, развернувшись на улочке побольше, попал уже туда, куда и требовалось. Нужный дом узнал сразу, хотя на этот раз никакого красного «жука» во дворе не было. Но он мне и не нужен – даже хорошо, что его нет. А вот переделанный додж с закрытой кабиной стоит.
Я остановил пикап прямо напротив ворот и задумался о том, что делать дальше. Может быть, просто взять да и постучать в ворота? Задать дурацкий вопрос про путь в библиотеку, а потом откланяться? А где гарантия того, что откроет тот, кого я ожидаю увидеть? Не ломиться же мне потом внутрь!
Подумав, решил просто ждать. Бензин в баке есть, печка тепло гонит. Сколько ждать? Ну до тех пор, пока более удачная мысль не осенит. Других вариантов все равно нет, а посмотреть, кто в домике живет, просто жуть как хочется.
Проблема решилась сама собой минут через двадцать. Хлопнула дверь дома, затем распахнулась калитка – и вышедший из нее мужик решительно направился прямо ко мне. Невысокий, сухощавый, с чуть скуластым лицом. В «новодельной» дубленке, распахнутой на груди, шапки нет, ветер шевелит редкие волосы. Правая рука в кармане и явно пистолет сжимает. Правда, доставать его из кармана придется долго. И еще я на что угодно поспорить готов – вышел он из-за того, что машина знакомой показалась. Потому что, увидев меня, он явно опешил. Но все же постучал в стекло, дождался, пока я открою его, покрутив ручку.