Двинские берега
Шрифт:
Таня подыскала себе работу и постепенно стала оглядываться вокруг. Прошло несколько лет после войны, жизнь продолжалась, как будто и не было тех страшных военных лет. Василий был недоволен, что Таня опять вырвалась из тесного домашнего мирка, но дети уже подросли, Эля вполне справлялась по хозяйству после школы и сказать ему было нечего.
Тем удивительнее стало для нее событие резко изменившее жизнь их семьи.
– Я развожусь с тобой. Разъехаться мы не сможем, поэтому я буду жить в одной комнате, а ты размешайся с детьми в другой.
Таня от неожиданности онемела. Снова перед глазами встал летний знойный день, когда молодой милиционер приехал к ней
– Шкаф поперек комнаты поставьте – вот и разгородите. Сейчас все так живут – буркнул Василий на ее попытки пожаловаться на тесноту.
Сейчас, по прошествии стольких лет, Таня пытается прислушаться к себе и понять, какие чувства будят эти воспоминания. Ведь было между ними и хорошее, светлое. Может она сама во многом виновата, что не сумела стать ближе к мужу.
Они уже несколько лет жили раздельно, хотя разделяла их только тонкая стенка, когда мужа парализовало. После развода, он вдруг запил, частенько Таня слышала пьяные бабские визги, а по утрам сталкивалась с незнакомыми женщинами, выскальзывавшими из комнаты мужа в общий коридор и украдкой пробирающихся в уборную.
Поначалу это ее слегка задевало, особенно косые взгляды и шушуканье соседок за спиной на общей кухне.
– И как она это терпит, уж я бы этой кошке облезлой показала.
– Да что бы ты показала, они ведь в разводе.
Да, в разводе, но сердце Тани долго болело, когда натыкалась на вопросительный взгляд Сережи. Дети ни о чем не спрашивали. Когда с Василием случилась беда, всех пришлых баб как ветром сдуло, но и Таня не собиралась за ним ухаживать. Когда Эля заявила, что не бросит отца в беде, она только плечами пожала.
– Правильно. Это я с ним в разводе, а вы – родные люди и всегда ими останетесь.
Эля до школы успевала протопить комнату и покормить отца, прибегая из школы – первым делом заглядывала к нему. Она всегда была больше привязана к отцу и тяжело переживала развод родителей. Таня понимала, что дочь во всем винит ее, хотя это было несправедливо. Даже сейчас, при мысли об этом, на глаза наворачивались слезы. Фото мужа в военной форме висело на стене рядом с ее портретом. Красивый мужчина – надменный взгляд темных глаз, волевой подбородок. Снимок черно-белый и Таня пытается вспомнить, какого цвета были его грозовые глаза. Карие или зеленовато-серые? Последнее, что врезалось в память – запах обгорелой кожи.
Он заснул с сигаретой. Дело было днем, все на работе и в школе. Заметили беду, когда дым уже повалил из открытой форточки.
Эля прибежала к ней на работу вся в слезах и сообщила, что отец поджег диван и сам едва не сгорел.
– Он в больнице? – Таня машинально одевалась, как в бреду повторяя про себя, лишь бы жив остался. Все простит, будет ухаживать, забудет обиды. Лишь бы живой.
В ту последнюю ночь, она сидела у обгорелого тела мужа и пыталась запомнить его лицо. Он был не жилец, умирал, не приходя в сознание. Удивляло его лицо - спокойное и умиротворенное. Ей даже казалось, что он доволен, что все так получилось.
Муж умер в 1952 г., а за год до этого, она ездила к сестре в Верхнюю Тойму. Ездила одна, налегке и провела там незабываемый месяц. Она уже давно не ездит никуда, может поэтому с особой теплотой вспоминает те летние деньки в селе Красное.
Глава 6
Красное.
Озеро лежало как на ладони, с высоты утеса оно казалось совсем небольшим. Мошкара и комары облепили рубаху и штаны, которые почти колом стояли, пропитанные подсохшим потом. Деревенские не стирали одежду до окончания сенокоса, почему-то считалось, что лесной гнус меньше будет донимать. На лугу, да с ветерком его и правда почти было не видно. Другое дело в лесу. Темном, еловом, густо заросшим кустарником. Идешь, а под ногами хлюпает вода. Вроде и не болото, но сыро, кочки поросли брусничником и черникой, а влажный воздух гудит от комариного писка.
– Правда красивое озеро? Красное называется – Ольга стоит рядом и блаженно улыбается. Все тело болит, уставшие плечи ноют, но хорошо в лесу – так бы и осталась здесь Таня ночевать.
– А чего тут красного? Озеро как озеро. Или от слова красивое? Тогда понятно – Таня поправляет платок, повязанный до бровей. Лоб вспотел и чешется, надо бы домой, чего комаров то кормить, но ноги прямо приросли к месту.
– Да говорят, были тут ученые из города, воду исследовали. Большое содержание железа в воде. Места здесь чистые, заповедные.
– Ну, да – бормочет Таня – глушь, бездорожье, дикость, но красиво.
Поселок этот, затерянный в лесах Верхнетоемского района, так и называется – Красное. Деревня как деревня, ничего примечательного. На взгляд Тани, так Ольга бы могла и не уезжать на лето из своей Верхней Тоймы, та же деревня только побольше.
– Ну, не скажи. Тут просторы, леса, баня своя – вечером они сидели у распахнутого окна и пили чай после бани. Весело шумел самовар, да соседский Шарик время от времени начинал брехать. Его лай подхватывали другие собаки и эхо собачьей переклички, гуляло с одного конца деревни на другой.
Все бы хорошо, да очень тяжко добираться до деревни. Таня только один раз и съездила, да и то по незнанию. Если бы хоть подумала, что с такими приключениями поедет – ни за что бы не согласилась.
В то лето Эля уговорила ее съездить к сестре одной, без них и отдохнуть спокойно. Эле тогда уже семнадцать стукнуло, она с осени решила пойти работать и даже место себе присмотрела.
– В воинской части. Телефонисткой. Да, платят мало, но на первое время сойдет, а там может поступлю учиться заочно – Таня понимала, что дочь пытается ей помочь. Сережа еще ребенок, денег много надо, а муж не больно помогал. Им хватало, конечно на еду, но ведь Эля уже взрослая барышня, ей одеваться надо, да помоднее. Так что не отговаривала ее Татьяна. Сама Эля разберется, она девушка серьезная, о жизни много думает, а не об удовольствиях. С ней не страшно оставить младшего брата на месяц. Вот и поехала.
До Верхней Тоймы по реке. Очень ей нравилось гулять по палубе, сидеть на корме, наблюдая как крикливые чайки зависают над бортом.
По приезде, переночевав первую ночь у Ольги в доме, она узнала, что Ольга на все лето едет в Красное. Обрадовалась, что снова окунется в деревенскую жизнь, и с легким сердцем дала согласие на поездку. Утром их ждала машина. Таня думала, что поедут на автобусе, но оказалась грузовая, ехать в кузове, да и шофер явно был с похмелья.