Двоедушница

Клекач Тамара

— Когда мы впервые встретились, ты собирала яблоки в монастырском саду. Тебе было лет шестнадцать, и выглядела ты так же, как и сейчас, только волосы были каштановыми. Монахи приютили тебя после смерти твоих родителей. Впрочем, не только тебя! В то время количество осиротевших детей росло с геометрической прогрессией. Как ты уже знаешь, Витольд тогда стоял во главе Ордена. Откуда он пришёл и кем он был, никто не знал, да и не хотел знать. Его преданность миссии всё затмевала. Молодые солдаты сотнями шли к нему на службу без вопросов, проглатывая каждое его слово

и выполняя любую его команду. Владеющих искусством магии и так боялись, но с его помощью этот страх перерос в одержимость, которая не знала преград на своём пути — пути полного истребления таких людей.

— Ты тоже был сиротой?

— Нет, не был.

— Кем же тогда ты был? — Костя мрачно усмехнулся. Игорь напряжённо засопел, положив мне руку на колено. Он, в отличие от меня, уже догадался, кем был Костя в той жизни.

— Я был молод и наивен, воспитан в лучших религиозных традициях того времени. Я искренно верил, что искоренение магии первоочередная задача, что с её уничтожением наступит мир.

Меня обдало холодом, и кожа на руках покрылась мурашками. В глубине сознания уже шевелилось чудовищное видение Кости с белой лилией, нашитой на груди. "Нет, мой Костя не мог… Не мог быть…" сопротивлялась я, но тщётно. Он был! Был одним из них!

Мыльный пузырь по имени Костя лопался на глазах. Как в тумане я встала из-за стола. Даже не глядя, куда иду, я заплетающимися ногами брела как можно дальше от него.

— Нина, стой! Подожди! Дай мне объяснить! — Я остановилась и повернулась к нему. Слёзы уже вовсю текли по моим щекам.

— Ты врал мне с самого начала. Снова и снова, и снова! Но я всё спускала! Ты сказал, что любишь меня, но ушёл тогда, когда я в тебе больше всего нуждалась. Но я и это спустила, потому что доверяла тебе, а теперь ты порвал в клочья моё доверие, мою веру в то, во что сам учил меня верить!

Костя скривился как от самой невыносимой боли на свете. Он бы принял от меня в наказание любые удары и даже смерть, он мог жить с тем, что я люблю другого, но мою ненависть не смог бы.

Он с мольбой протянул ко мне руки, но Игорь, всё время стоявший возле меня, вышел вперёд.

— Тебе лучше уйти, — угрожающе сказал он. Костя на него даже не взглянул — Немедленно!

— Тебя это вообще не касается! — зарычал Костя.

Очень нехорошо усмехнувшись, Игорь сделал шаг вперёд. Я взяла его за руку, слегка потянув на себя. Бросив убийственный взгляд на Костю, Игорь отвернулся от него, и мы пошли домой. Север обиженно потрусил за нами. Наверное, он тоже чувствовал себя преданным.

— Зря приехали. Я тебе давно говорил, что он совсем не тот, кем ты его считаешь!

— Не подливай масла в огонь, мне и так дурно без твоих комментариев! — Я устало плюхнулась в кресло возле окна и закурила.

Дурно это ещё было мягко сказано. Я была убита! Просто убита! Разочарование даже рядом не стояло с тем, что я чувствовала.

Значит, я не правильно трактовала увиденное мною в прошлом. Возможно, что именно я его и убила тогда, его же мезирекордом вспорола ему живот, наблюдала, как он умирает, наслаждаясь сладким запахом его смерти. Я зажмурилась, прогоняя прочь мысли об этом.

— Иди ко мне, — позвал Игорь, снимая обувь и ложась на кровать. Я выбросила остаток сигареты в окно и легла рядом, даже не сняв кеды. Рядом с Игорем мне стало как-то спокойнее. Шок незаметно сменился усталостью, погрузившей моё сознание в царство сна.

Вязкая грязь упрямо сопротивлялась, тормозя наше бегство. Запястья саднили, растёртые толстой верёвкой. Он разрезал её как только мы вышли из замка, но я всё ещё чувствовала её болезненное жжение.

— Нужно спешить, у нас мало времени! — тихо сказал он, срывая с одежды нашивку с белой лилией.

Север ткнулся мне в лицо мокрым носом, и я открыла глаза. Игорь крепко спал, время от времени похрапывая. Я убрала его руку с себя и потянулась за мобильным.

Север спрыгнул с кровати и побежал к двери, виляя хвостом. Я тихонько встала и вышла из номера. Ночной воздух был упоительно сладким и свежим, а звёзды ярко светили. Север потрусил в кусты, а я закурила.

— Привет. — Костя вышел из-за дерева. — Дурной сон приснился?

Я хотела позвать Севера и уйти, но слова о дурном сне заставили меня передумать.

— Твоя работа?

— Я лишь подтолкнул, а всё остальное твой отклик.

Я отвернулась, обдумывая его слова. Забавно, но сейчас я смотрела на всю эту ситуацию, возникшую между нами, иначе. Мой бурный нрав сослужил мне дурную службу, сначала побудив меня зарыться с головой в поиски правды, а потом разбить себе голову об то, что правда оказалась не такой уж белой и пушистой, как я представляла. Но задавая вопрос, нужно быть готовым к тому, что ответ может оказаться далеко не таким, как мы ожидаем, а я этого не учла.

Однако, правда — коварная штучка. Разгадав кусочек, ты уже не можешь остановиться. Как бы больно не было, назад дороги нет.

— Я видела, как ты сорвал нашивку с белой лилией. Ты помог мне бежать.

— Да, помог.

— Но почему? — Костя тяжело вздохнул. Засунув руки в карманы, он подошёл ближе.

— Разве ты ещё не поняла? Потому что я любил тебя! Всегда любил!

Глава 4. Сказка ложь, да в ней намёк.

— Правильно ли я понял: вместо того, чтобы ночью спать, здесь, рядом со мной, ты потащилась встречаться с этим проходимцем? — яростно сверкая глазами, уточнил Игорь. Он, как и ожидалось, плохо воспринял мою ночную прогулку, разолившись скорее на себя самого, потому что не слышал, как я ушла.

— Ну, извини, что я не осталась любоваться твоей позой звёздочки! — сьязвила я. — У меня были дела по-важнее твоего храпа!

— Надо было набить ему морду ещё вчера, чтобы не заглядывал по ночам к чужим девушкам, — пробурчал он себе под нос.

— Не обижайся, но я бы на тебя не поставила, честно говоря. Он всё-таки медведь.

Быстро захлопнув дверь, я выбежала из номера, не дожидаясь того, как до Игоря дойдёт смысл сказанного, и в меня полетит что-нибудь тяжёлое.

— Игорь к нам присоединится? — вежливо уточнил Костя. Он ждал нас возле летней кофейни.