Двоедушница
Шрифт:
Миг и машину подбросило как на трамплине и крутануло. Север в золотистым коконе вылетел через заднее стекло, и чёрная Ауди с треском упала на землю.
Скрежет металла был душераздирающим. Я сбросила скорость, рискуя сделать стоппи. До лежащей искрёженной машины было рукой подать, но мне казалось, что я бежала к ней целую вечность.
Игнорируя осколки разбитого стекла, впившиеся в мои колени и ладони, я заглянула во внутрь лежащей на крыше машины. К счастью, Игорь был пристёгнут, но это единственное, что было хорошо. Вся подушка безопасности была в крови, как и лицо
— Игорь! Игорь, ты меня слышишь, родной? Любимый мой, открой глаза! — Проверив пульс, я крепко сжала его руку.
Глазковые камни на наших перстнях засветились. Игорь слабо зашевелил пальцами и закашлял. Взгляд хоть и мутный, но был вполне осознанным.
— Милый, я тебя сейчас освобожу, ты только держись! — Игорь кивнул.
Больше всего я боялась сделать ему больно, но деваться было некуда. Торчавшая кость была не проблемой, и не с таким справлялись, но вот алая кровь, говорившая об артериальном кровотечении, вызывала сильнейшую тревогу.
— Ты можешь снять ремень? Игорь! Не отключайся! Слышишь меня? Сними ремень и наложи жгут!
Дрожжащими руками, которые едва слушались, Игорь снял ремень и затянул его выше перелома.
— Умничка! — Я вдохнула как можно глубже и ударила по рулю. Вместе с приборной панелью и двигателем он отлетели прочь. К черту машину, ей уже ничего не поможет!
Игорь потянулся отстегнуть ремень безопасности. Я подхватила его за плечи и потянула на себя. От боли он застонал.
— Прости, родной! Знаю, тебе и так очень больно, но нужно немного потерпеть! — Я достала телефон и набрала Екатерину Павловну. — Екатерина Павловна? Игорь ранен. Долго объяснять. Можете нас забрать? Мы…
— Уходи… — Игорь потянул меня за руку, державшую телефон. — Уходи отсюда… Это они…
Битое стекло захрустело за моей спиной. Понадеевшись на подоспевшую помощь, я обернулась, но человек, шедший к нам, был один.
Крючковатый нос с горбинкой, пожалуй, был его единственной приметной чертой, не считая готовского прикида и запаха смерти, шлейфом следующего за ним.
— Мерзский урод! Какого чёрта тебе надо? — закричала я.
— Тебе привет от нашего общего знакомого, — невозмутиво ответил он. — Кстати, он был крайне огорчён, узнав, что ты так раскидываешься свой душой, отдавая её кому попало.
— Пусть засунет своё горе в одно место!
— Он засунет, не переживай, — всё так же спокойно ответил лич. — Но только после того, как этот, — он кивнул на Игоря, — покинет наш земной мир.
На считанные доли секунды моё сердце остановилось. Я посмотрела на измученное окровавленное лицо Игоря, однажды умершего у меня на руках.
Моя любовь к Игорю была безгранична вопреки всему и всем, но не это светлое чувство подняло меня на ноги. Нет, это были безграничная ненависть, ярость, самые тёмные из самых тёмных чувств, на которые только был способен человек.
Земля под ногами задрожала. Ветер остервенело завыл, ломая деревья и вырывая с корнями кусты, поднимая вверх осколки стёкла и куски металла. Гром ударил одновременно с молнией. От её косой стрелы от асфальта выбилась искра, и пламя разлилось невысокой полукруглой стеной между мной и некромантом.
— Тебе со мной не справится, ведьма! — расхохотался он.
— Конечно, нет, придурок, — холодным, как лёд голосом ответила я. — А вот моей тёмной половине очень даже под силу!
Самодовольная ухмылка сползла с его землистого лица. Я улыбнулась наступившему во мне мраку, принимая его всего до остатка. Лич поднял сжатые в кулаки руки, и тогда я нанесла удар. Выпустив всё, что так долго во мне копилось, я толкнула его вместе с ветром, огнём и всем тем, что поддалось моему воздействию.
Некроманта разорвало на куски. Обугленным дождём они устелили всё вокруг.
— Всего лишь мясо, — отметила я, отбрасывая от себя обгорелый кусок плоти. — Плюнуть бы в лицо тому, кто утверждал, что некроманта сложно убить. Может, отправить ему по почте немного мертвечинки?!
Звук подъезжающей машины отвлёк меня от размышлений. Старенький бежевый москвич остановился рядом с моим байком. Екатерина Павловна вышла из машины, а следом за ней с водительского места Саша. Конечно же, это была его рухлядь! Только его мешочек с удачей мог заставить её ездить!
— Что здесь случилось? — испуганно разглядывая землю, спросила Екатерина Павловна. Саша побежал к Игорю.
— Некроманты в гости заглянули, — ответила я. — Не самый хороший день у них сегодня! По крайней мере, у того, что здесь валяется!
Облокотившись на перевёрнутую машину, я закурила. Ах, свежий воздух! Екатерина Павловна встревожено переглянулась с Сашей.
— Ну, что вы так на меня смотрите? Да, я его убила! Туда ему и дорога! И остальным тоже!
— Посмотри на себя! — Она протянула мне небольшое зеркало в позолоченной оправе. — Ну же!
— И что я должна в нём увидеть? — рассмеялась я, скорчив рожицу, и взяла зеркало. — Свет мой, зеркальце, скажи…
Как только я поднесла зеркало к лицу, слова застряли в горле. Лицо в отражении было моим, то есть те же губы бантиком, маленький нос, брови домиком, но не глаза. Глаза… Глаза нечеловеческие переливались как морские волны под ярким солнцем, вот только солнце было чёрным, и в глубине той морской пульсировала тьма.
"Убийца" — смехом отдался у меня в голове голос Витольда.
Глава 16. Горькое, солёное, сладкое.
Антикварные часы на прикроватной тумбочке в спальне показывали половину четвёртого дня. Игорь тихо посапывал. Толик вправил ему кость сразу же, как мы привезли его домой. Этот жуткий звук ещё долго мерещился мне в тишине ночи. Пережитая им травма и боль отступали под действием "Облика", и хоть он всё ещё находился без сознание, уже не стонал во сне и выглядел намного лучше.
Второй раз я наблюдала за ним после принятия " Облика", и второй раз не наблюдала изменений в его лице. Странно, но ничего кроме привычных чёрных волос, аккуратных ушей и длинных пальцев, никаких видимых метаморфоз, никаких проявлений его другого лица. Не знаю, может у мужчин это было по-другому, или же в отличие от меня у него не было других форм и обличий. Счастливчик!