Двойная игра
Шрифт:
– Алис, консьержка узнала Димона, – я поделился раздобытой информацией.
– У него в руках была бутылка?! Ох ты. Даже не знаю, радоваться или огорчаться. Верка мне сказала, Димка оставил бутылку у неё дома, и она, якобы, выбросила её в мусоропровод.
– Попалась на собственной лжи.
– Скорее, просто не подумала, что мы можем подловить её на таком пустяке, как бутылка.
– Консьержке нет резона говорить неправду. Она видела Димку, видела в его руках бутылку. Она, кстати, и осколки убирала.
– А лицо,
– В том-то и дело – видела.
– Это очень хорошо.
– Почему?
– Я несколько раз переспрашивала Веру касательно стычки с Димкой. Она сказала следующее: сидели на диване, Димка пил, потом резко запьянел, начал требовать деньги. Обрати внимание на последовательность его действий. Вера попросила его уйти, тогда он рассвирепел. Схватил её за руку и начал бить по лицу. Кузоватова, по её собственным словам, не сопротивлялась, а когда Димка оттолкнул Веру, и она упала, то подняться на ноги не решилась. Просидела на полу до тех пор, пока в коридоре не хлопнула входная дверь.
– Ты к чему-то подводишь, Алис?
– Подвожу. Обрати внимание, Глеб, Вера не оказывала Димке сопротивления. Она не пыталась вырваться, не звала на помощь, Вера молча сносила удары. А теперь сопоставь её покорность, покорность в кавычках, с расцарапанным лицом Димки.
– Очередная нестыковка.
– Уже которая по счёту. Бутылка, царапины на лице.
– Непонятки со временем, – напомнил я.
– А что у нас получается со временем, ты всё записал?
– Пока руки не дошли до записей. Запишем сейчас.
Вооружившись ручкой, я начал писать. Получилось следующее:
«1. 17-45. Димон разговаривает с Витькой Комаровым. Ему звонит Вера, спрашивает, когда он придёт.
2. Приблизительно в 17-55 Димона видит в подъезде консьержка. До лифта он не дошёл – отправился в супермаркет.
3. 18-18. Димон на кассе. Купил конфеты.
4. Приблизительно в 18-28 Димона второй раз замечает консьержка.
5. 18-30. Димон появляется в квартире Веры.
6. В период с 19-00 до 19-20 на своей странице Вера обсуждает с Михаилом (Люськой) новинки кино. Как такое возможно после погрома и избиения?
7. 19-10. Консьержка видит Димона внизу с бутылкой в руках».
Перечитав несколько раз написанное, я задумался.
– Есть над чем поломать голову. Заметь, Алис, до восемнадцати тридцати всё более-менее понятно.
– С половины седьмого до семи тоже. Сидели, болтали… хм, целовались.
– А с семи часов начинается неразбериха. Вера включает компьютер, переписывается с Люськой.
– Хотя сама утверждает, что начала ликвидировать беспорядок.
– И где с семи до десяти минут восьмого находился Димон? Вряд ли он десять минут спускался на лифте до первого этажа.
– У меня такое впечатление, что Димки в квартире Веры вообще не было.
– А он там был. И сам это подтверждает. И слова консьержки… Чёрт, я запутался.
– Димка не мог напиться, Глеб.
– Чисто теоретически – не мог. Но его видели пьяным, с бутылкой в руках.
– И с царапинами на лице, которые Вера оставить никак не могла.
– А Димон весь исцарапан. Факт неоспоримый.
– Мозги закипают. Давай я кофейку сварю.
– Можно.
Пока Алиса варила кофе, я снова вчитывался в свои записи. Не знаю, но что-то меня беспокоило: то ли цифры, то ли действия Димона. Не могу сказать определённо. Читаю и понимаю – не всё здесь гладко. Опять читаю, опять возникает ощущение, что упустил нечто важное.
Кофе мы пили с Люськиными пирожками. От жуткой неразберихи и волнения, Алиса на время забыла о диете, машинально проглотив три пирожка с капустой.
– Алис, надо встретиться с соседкой Кузоватовой – Еленой Фёдоровной. Она живёт на седьмом этаже в сто сорок второй квартире. Консьержка говорит, Елена тоже видела Димона. Они столкнулись на крыльце. Вдруг удастся узнать что-нибудь значимое. Займёшься этим?
– Без вопросов. Только завра вряд ли получится. У нас репетиция. Но в ближайшие дни обязательно встречусь с соседкой.
– А я попытаю счастье в сквере. Не может такого быть, чтобы Димона не заметил никто из местных жителей. Наверняка он просидел в беспамятстве на скамье не один час. Вечером в сквере много собачников, возможно, кто-то обратил внимание на спящего парня.
– Или видели, как он там появился.
– Завтра уточню у Димона на какой скамейке он пришёл в себя и начну действовать. Блин!
– Ты чего, Глеб?
– Завтра у меня Балашиха!
– Димка сам может пойти в сквер.
– Никуда он не пойдёт. Димон мне прямым текстом сказал, что сдаётся. Умывает руки.
– На него это не похоже.
– Димон не верит в свою невиновность. Слова Веры воспринимает чистой правдой, потому и мучается.
– И Люську о помощи не попросишь.
– Не попросишь. Кстати, куда она ускакала на ночь глядя?
– К Прасковье пошла.
Я взял пирожок, повертел его в руках и положил обратно на тарелку.
– Не-е, этот уже не влезет. Пошли, пройдёмся по набережной.
Алиса кивнула. В тот вечер мы больше не разговаривали о расследовании; хотелось немного отдохнуть от суматошных мыслей.
Глава пятая
Паня, Прасковья
– Пань, не пугайся, это я, – крикнула Люська, хлопнув дверью.
Блюдо с пирожками она оставила на тумбочке и, прежде чем пройти в комнату, забежала на кухню, включить чайник.
– Люсь, принеси морковки, – слабым голосом попросила Паня.
– Сейчас почищу.
Опять Панька не в настроении, опять у неё дрожит голос – наверняка сидела перед телевизором и ревела. Скорее бы уже родила, думала Люська, подставив под струю воды очищенную морковку.