Двойная игра
Шрифт:
— Как глупо — судить обо всех женщинах по одной горькой неудаче! воскликнула она и тут же извинилась за нечаянно вырвавшиеся слова: —Прости, Джастин. Я знаю, это твоя сестра, но…
— Ничего страшного. Если она не права, значит, не права, я не собираюсь ее защищать.
— Майлзу, наверное, было нелегко, когда Генри Барлоу остановил свой выбор на банке Холлистера, — не унималась Кэсси.
— Скорей всего, да. Хотя он не показывал вида. Забавно, однако Сара буквально на днях отметила эту его особенность, сказав, что Майлз никогда не делает неверных шагов и что Дэвид очень высокого мнения
Подали десерт, и Джастин сменил тему. Было ясно, что он сказал намного больше, чем собирался, и теперь, наверное, сожалел, что вообще затеял этот разговор.
Позднее, уже дома, в постели, Кэсси пришла к выводу, что именно из-за Сары Майлз расстался с академической карьерой и занялся бизнесом. Вероятно, хотел доказать, что, если бы она дала ему возможность, он обеспечил бы ей то материальное благополучие, к которому она стремилась.
Кэсси попробовала представить себе Сару и Майлза вместе — и не смогла. При первой встрече эта миниатюрная, соблазнительная блондинка показалась ей вполне приятной, хотя и чуточку манерной и поверхностной, к тому же у нее однозначно сложилось впечатление, что, по мнению Сары, Джастину не стоит тратить время на какую-то там секретаршу.
На следующее утро издательство напоминало гудящий улей. Все сотрудники нетерпеливо ожидали появления Майлза. Даже Кэсси вдруг почувствовала, как у нее засосало под ложечкой, и подумала о том, насколько заразительна эта атмосфера всеобщего возбуждения. Она поминутно смотрела на часы, гадая, приземлился ли уже самолет и сколько времени Майлзу потребуется, чтобы пройти таможенный досмотр и добраться до города. Он, конечно, мог сначала поехать к себе домой, а не в издательство, и от неопределенности Кэсси нервничала еще больше.
Она наливала себе уже третью по счету чашку кофе, когда он наконец явился, и тут же, словно в знак приветствия, в офисе зазвонили сразу все три телефона.
Майлз прибыл прямо из аэропорта и выглядел очень уставшим. Под глазами залегли тени, на лице, особенно возле глаз, проступили отчетливые морщинки. К тому же он явно похудел, и его черный, в чуть заметную полоску, прекрасно сшитый костюм стал ему великоват. Очевидно, прошедшая неделя отняла у него немало сил и энергии, и если он намеревается и дальше работать в таком же изматывающем темпе, то вполне может довести себя до сердечного приступа!
— Почему вместо приветствия я вижу нахмуренное лицо? — спросил он.
— Я просто задумалась, — спокойно ответила Кэсси. — В такие минуты у меня всегда озабоченный вид.
— Я бы сказал, скорее интеллектуальный. — При этом он состроил недовольно-сердитую мину, притворность которой выдавали подрагивающие от сдерживаемого смеха губы. — Вызовите сюда всех заведующих отделами. Я хочу откупорить бутылку шампанского, которую вы, надеюсь, успели купить. Есть приятные новости.
Буквально через несколько минут офис заполнился людьми, в бокалах вспенилось шампанское, и Майлз поднял руку, призывая всех к молчанию.
— Знаю, вам всем интересно узнать, чем я занимался в Штатах, и я не собираюсь испытывать ваше терпение. Итак, первое. Я приобрел права на издание как старых, так и новых произведений Селвина Уайлдера. — При этом известии по кабинету пробежал возбужденный гул, и Майлзу пришлось подождать, пока он не затихнет. — Помимо этого, я сделал определенное предложение издательству «Мерлин», — он назвал известную фирму, выпускающую книги в мягкой обложке, — и вчера оно было принято.
Эти слова были встречены бурей восторга, и на Майлза обрушилась лавина вопросов. Все хотели знать подробности сделки, и только через час с лишним, когда наконец любопытство каждого было удовлетворено, последний из посетителей покинул офис Гилмора.
— А теперь займемся настоящей работой, — сказал он, окидывая взглядом кучу бумаг и писем на столе.
Пока он изучал почту, Кэсси убрала бокалы и навела порядок в кабинете. На большинство интересовавших ее вопросов по поводу приобретения издательства «Мерлин» Майлз уже ответил, и Кэсси была довольна тем, что он сделал. Оставалось только выяснить, во что обошлась сделка, и ответ на свой вопрос она получила, когда Гилмор попросил ее написать Кэтрин Барлоу, что сделка стоила им шесть миллионов долларов!
— Вы больше ничего не хотите ей сообщить?
— Нет! Как держатель контрольного пакета акций, она должна быть в курсе наших основных решений, но я не собираюсь вести с ней светскую переписку! Все, что ее интересует, это наши доходы.
Надо же, с какой легкостью он судит о человеке, которого в глаза не видел! Кэсси обиделась, тем более что этим человеком был не кто иной, как она сама, и не удержалась, высказала свое мнение:
— По-моему, вы слишком суровы к ней. Откуда вам знать, какая она, если вы никогда ее не видели? То, что она богата, вовсе не означает, что она дура и интересуется исключительно деньгами. Вы же сами говорите, нельзя судить о книге по ее обложке. — Она испуганно осеклась, заметив, что углы его рта опустились вниз, и пробормотала: — Вообще-то меня это не касается…
— Вы правы! Вас это не касается! — отрубил Гилмор. — Но по крайней мере у вас хватает мужества иметь собственное мнение. Довольно редкое качество. Так что не стоит обесценивать его извинениями. По правде говоря, в ваших словах что-то есть, — ворчливо признал он. — Поэтому я не прочь услышать что-нибудь еще о нашей работе.
Этот человек поистине невозможен! Только что выказал явное раздражение, а теперь вдруг сменил гнев на милость.
— Не могу сказать, что я сверхчувствителен, — продолжал он, — однако, мне сдается, вы не из тех, кто считает своим долгом обожать босса!
Тем самым он намекнул, что прекрасно видит ее неприязнь. Действительно, вначале так оно и было, но после того, как она узнала о Саре, ее отношение к Майлзу изменилось к лучшему. Кэсси даже стала опасаться, что, сама того не желая, может увлечься им и в конце концов разделит незавидную судьбу своих предшественниц.
— И пожалуйста, постарайтесь обойтись без всех этих «с любовью» и «целую»! — поставил он точку.
— Что? — в изумлении переспросила Кэсси.
— Я имею в виду письмо. Разумеется, я должен быть вежлив с этой стервой Барлоу, но и только.