Двойная переадресация
Шрифт:
В город пошли пешком. Моё предложение воспользоваться каким либо видом транспорта было отвергнуто сразу, под предлогом: и так целыми днями на пляже валяемся. Я согласился. А почему бы и нет? Идти не далеко, да и не поговоришь нормально, в том же автобусе или такси. Здесь же прохожих, относительно мало. Особо никто не мешает валять дурака и нести разную чушь, чтобы втереться в доверие к девушке более основательно. Вру. Нет у меня даже мыслей втираться к ней в доверие, просто хочу понравиться, вот и стараюсь, в меру сил.
— Слушай. А у вас конкурс большой был? — прервав
— Куда? — откровенно не понимая, о чём идёт речь, спросил я.
— Да в университет, куда же ещё? — негодуя, от моей несообразительности, резко сказала она.
— Не очень — нейтрально ответил я, не имея понятия, каким должен быть этот конкурс и, что это вообще такое.
— Ладно скромничать — усмехнулась старшеклассница. — Я в курсе, что в прошлом году к вам почти сорок человек на место было.
— Да? А, чего ж тогда спрашиваешь? — уловив наконец то суть первоначального вопроса, спросил я.
— Ну, хотелось услышать ответ от участника событий. Интересно же знать, как это, поступать с таким огромным конкурсом. Мне на следующий год тоже предстоит трястись. Боюсь. Ужас.
— Поступишь. С твоей мамой попробуй не поступить. Она тебя живьём съест и не поморщится — подбодрил я девушку.
— Хотелось бы — серьёзно ответила Лиля. — А про маму ты верно сказал. Она у меня такая, не слезет пока своего не добьётся. А у тебя, как с родителями, так же или ещё хуже?
Был вынужден снова повторить свою, давно выдуманную, историю. Обманывать не хотелось, но альтернативы не нашёл.
— Жалко тебя — с чувством сказала девушка и обняла мою руку, двумя своими.
Что я делаю? Она же всё принимает за чистую монету и действительно с сочувствием относится ко мне. Может остановиться, пока не поздно? Ещё, чего доброго, действительно, влюбится девчонка и будет потом страдать. У нас же с ней ничего не может быть, ни сейчас, ни потом. А как остановишься? Она, уже в первый день нашего знакомства, для меня не друг, не товарищ, я же это чувствую и даже не земляк, как Вахид и не брат, как тот же Аркашка. Здесь, всё совсем по другому. Такой теплоты внутри себя я никогда в жизни не ощущал. Ну, во всяком случае, после того, как очнулся на пляже, в нескольких десятках километров от этой стороны. Это ещё разобраться надо, кому больнее может быть, в результате этого пионерского романа.
Народа в парке шаталось немерено. День плавно двигался к вечеру, люди покидали засиженный пляж и требовали более радикальных развлечений.
Мы, поддаваясь общему настроению, прокатились на колесе обозрения, погонялись друг за другом на машинках, поиздевались над своим внешним видом в комнате смеха и в приподнятом настроении, заняли очередь в «Кафе-мороженное». Двигалась она медленно. Люди внутри помещения не торопились его покидать, ели с чувством, не отвлекаясь на нетерпеливые возгласы неудачников за окном. Не знаю, кому как, но на это раз очередь меня не раздражала. Совсем. Я строил рожи, пытаясь подражать тем, что увидел в отражении кривого зеркала, подтрунивал над собственным профессионализмом, в плане вождения автомобилей на электрической тяге, показывал, как у меня
Наши два места, за столиком на четверых, освободились в самый подходящий момент. Сумерки уже плотно оседали на город, но свет в нём, от чего то, ещё не зажгли. В помещении наоборот, давно было светло, а кроме этого в нём была душевная обстановка и играла тихая музыка. Правда немного жарковато, но этот недостаток легко компенсировался продуктовым набором и сквозняком, разносившим вечернюю прохладу через открытые окна. Я заказал кучу мороженного, каждому по три оригинальных пирожных, вместо ужина и холодный лимонад, пить хотелось больше всего. На этом Лиля предложила закруглиться. Согласился. Захочется ещё чего то, позже возьмём. Кто его знает, на что нас может растащить после сладкого и воды.
— Лиль — перешёл я на общение в домашнем режиме после того, как за столиком мы временно остались одни. — А на спор, что вон тот официант к нам сейчас подойдёт и поздравит тебя с днём рождения.
— Ты чё, дурак? У меня день рождения только зимой, в январе — находясь в том же состоянии, что и я, задорно проговорила она. — И, с чего это ему вдруг, подходить к нам? Ему что, делать больше нечего?
— Не. Ты не увиливай. Спорим, или боишься?
— Чего мне бояться? — завелась девчонка и поинтересовалась: — А на что?
— Да, на что хочешь. Я бы, к примеру, забился на поцелуй.
— Это как? — не поняв подвоха, спросил Лиля.
— Ну, если я выиграю, тогда ты меня поцелуешь…
— Ага, поняла — прервала меня девушка на полуслове. — А если я, то ты меня. Проходили. Знаем. Нашёл дуру.
— Ладно. Уломала. Не хочешь так, давай на просто так. Обойдусь без приза. Засекай время. Через две минуты он подойдёт к нашему столику, поставит на него бутылку шампанского и поздравит тебя… Ну, скажем с двадцатилетием. Идёт?
— С двадцатилетием? — удивлённо взглянув в мои искрящиеся глаза, спросила Лиля.
— Ну, а какая тебе разница? У тебя же всё равно день рождения не скоро. Если не нравится может и с другой датой поздравить. Ему всё равно.
В это время к нам подсадили двух девчонок, недавно прибывших в этот замечательный город, если судить по их подгоревшим, на солнце, лицам. Я, как принято в культурном обществе, откуда только знаю, что надо делать именно так, поздоровался с ними, представил свою спутницу, сам обозвался, выслушал имена поражённых моей галантностью девушек и только после этого перешёл к предмету нашего с Лилией спора.
— Ну так чего, согласна? Или опять, что то не так? — понизив собственную громкость до минимума, спросил я.
— Хорошо. Согласна. Только пускай он поздравит меня — девушка немного помолчала и придя к определённому решению, высказала свои основные пожелания: — С восемнадцатилетием. Сможет?
— Легко. Нам без разницы — согласился я.
— Только ты учти. Я буду внимательно за вами следить. И не вздумай ему махать руками или ещё какие нибудь знаки подавать — предупредила меня, на мгновение ставшая маленькой, симпатичной девчонкой, Лиля.