Двойная сдача
Шрифт:
— Ты видел ее номер?
— Хотел, но как-то пропустил. Как он тебе?
— Для той публики, которая на него ходит сейчас, этот номер просто потрясающий, но не для Нью-Йорка. Она болтается по сцене нагишом и со змеей.
— Денни считает, что в Нью-Йорке их ждет успех.
— Да, он так и сказал, но, на мой взгляд, у них нет шансов.
— Говорят, Элен работает с тобой?
— Точно. Деньги — в семью. Она убедила Эндрюса дать ей работу. Я оставил ее в Спрингвилле, рядом с Коннами. Она за ними наблюдает.
— А Конн-то здесь при чем? — удивился
— Хотелось бы мне знать. Элен считает, что он очень даже при чем. Женская интуиция. Она думает, что тут пахнет надувательством.
— Ее беда в том, что у нее слишком богатая интуиция, — рассмеялся он. — Ну ладно, мне пора снова заняться делом.
Мне в голову вдруг пришла одна мысль.
— Послушай, ты никогда не сталкивался с парнем, который называет себя Бернардом Хофманом?
— Слышал о таком, но никогда не встречал, а что?
— Он работает по делу Джеллерт. Я с ним случайно познакомился, но он не сказал, кто его заказчик. Что ты о нем знаешь?
Гудьер очень удивился:
— Только то, что он частный сыщик, и притом не слишком чистоплотный в делах. Говоришь, работает по делу Джеллерт? Ты уверен?
— Я знаю, что его интересуют ее полисы. Три дня назад он проник в контору Денни и изучил их.
— Зачем?
— Спроси чего полегче. Он не сказал. Вот выберу минутку свободного времени и насяду на него. Может, удастся его разговорить.
Гудьер посмотрел на часы:
— Мне пора бежать, я и так уже опоздал на встречу. Дай знать, если что-нибудь выудишь из Хофмана, ладно?
— Конечно. Где живет мисс Шерман?
— На бульваре Беверли-Глен, в большом доме с красной крышей, не пропустишь.
— Спасибо. Ну пока!
Я забрал свою машину с парковки и отправился на бульвар Беверли-Глен.
Я ехал по длинной извилистой дороге, ведущей к дому Шерман. Дом оказался именно таким, каким я его себе и представлял, со всеми штуковинами, которыми так любят украшать свое жилище кинозвезды в доказательство своего успеха и благосостояния. Там был неизменный бассейн, освещенный огнями прожекторов, обширный ухоженный сад, широкие веранды, шезлонги, гамаки и зонтики от солнца и, наконец, большой, длинный особняк с двадцатью спальнями, не меньше.
У ворот дежурили полицейские, но, взглянув на мою визитную карточку, они меня пропустили. У парадной двери тоже стояла охрана: утомленные копы, несколько смущенные обилием роскоши кругом.
Бледный дворецкий провел меня в гостиную, где у открытых окон о чем-то тихо беседовали трое мужчин и девушка. Один из мужчин подошел ко мне. Он был высоким и стройным, с узким загорелым лицом, острым подбородком, тоненькой ниточкой усов и наглыми светлыми глазами. На нем была желтая шелковая рубашка с расстегнутым воротничком, хлопчатобумажные брюки бутылочного цвета и коричневые замшевые ботинки. На узком запястье блестел золотой браслет.
Он мог не сообщать мне, что его зовут Перри Райс, я уже видел его на фотографиях рядом с Джойс Шерман, а теперь решил, что в натуральном виде
— Моя фамилия Хармас, я из «Нэшнл фиделити», — представился я. — Меня прислал Мэддакс из отдела претензий.
— Вы не торопились, — процедил Райс. — Мы уж решили, что вы заблудились. Ну что ж, раз уж вы наконец здесь, то познакомьтесь с остальными. Мисс Мира Лэнтис, секретарь моей супруги.
Он позвал девушку, та повернулась и посмотрела на меня без всякого интереса. Она была невысокой и такой смуглой, что я подумал, не течет ли в ней мексиканская кровь. У нее были большие, темные, блестящие глаза. Фигурка была неплоха, чуть пухленькая, но девица умела себя подать. В белом льняном платье она казалась красивой и нарядной. Гардения в прическе завершала картину.
Я сказал то, что обычно говорят в таких случаях; она и не подумала ответить.
— Мистер Ховард Ллойд, — продолжал Райс, сделав знак седому мужчине; тот подошел и пожал мне руку.
Я посмотрел на него с любопытством. Его имя было мне так же знакомо, как и имя Сэма Голдуина, а будучи владельцем «Пасифик пикчерз», он считался одним из богатейших людей в мире. Он был бледен и расстроен, глубоко посаженные глаза смотрели на меня так напряженно, что я даже смутился.
— Рад, что вы приехали, мистер Хармас, — медленно произнес он низким голосом. — Похоже, ребята, на этот раз вам не повезло.
— Да уж, — согласился я. — Но в нашем деле без этого не бывает.
— А это Миклин из Федерального бюро, — сказал Райс, кивая низкорослому толстяку, который вздернул вверх подбородок и не подал мне руки. — Есть какие-нибудь новости?
— Нет. Мы ждем, что в любой момент могут поступить указания о выкупе. Пока мы их не получим, сделать ничего не удастся.
— Раз ваша компания отвечает за выплату выкупа, — заявил Райс, беря сигарету из золотого портсигара, — то, может быть, вы скажете нам, когда сможете собрать деньги?
— Это зависит от суммы, — ответил я. — Похитители требуют, чтобы им платили в мелких купюрах, и обычно они готовы ждать.
Он закурил; бледные глаза осматривали меня с ног до головы.
— Понятно. А тем временем бедняжка Джойс мучается в их лапах. Чем скорее вы подготовите большую сумму, тем лучше!
— Вы не знаете, какой она будет?
Он уставился на меня:
— Откуда?
— А вдруг вы ясновидящий!
Слушавшая наш разговор Мира Лэнтис не выдержала и тихонько хихикнула, и Райс подскочил, как от удара хлыстом.
— У меня большое желание расквасить вам нос! — прорычал он.
— Не стоит, — посоветовал я и улыбнулся. — Я отвечу вам тем же.
— Но мы же теряем время, — вмешался Ллойд. — Мистер Хармас, мы подумали, что, когда поступят указания, вам бы следовало привезти выкуп.
— Правда? Какая умная мысль! Значит, вы решили платить?
— Конечно мы будем платить, — сердито сказал Райс. — Я хочу вернуть свою жену.
Я посмотрел на Миклина.
— А вы? Вы тоже хотите, чтобы выкуп был заплачен?