Двойственные души
Шрифт:
Не сдержавшись, Чарльз закричал, взлетая со стула:
– Да потому что у нас не получается нормально поговорить! Все заканчивается очередным скандалом!
– Это все дом. С приездом сюда ты сам не свой. Спиваешься до чертиков, не уделяешь нам с дочерью внимания…
– Да ты не видишь, что ли? Я пытаюсь решить нашу финансовую проблему!
– Может, стоит напомнить из-за чего взялась наша эта финансовая проблема? – упомянула я об ещё одной его игровой зависимости.
Чарльз озлобленно выскочил из кухни, я кинулась за ним. Молча он натянул шарф.
– Ты куда собрался?
Пить? Или, того хуже, снова играть?
– На работу.
– Куда?
– Я теперь помощник продюсера, – нехотя сообщил тот.
– Помощник?
– Да, меня пока что понизили, но это ненадолго.
Чарльз спешно надел ботинки, пальто и охотничью серую шляпу, как у знаменитого Шерлока Холмса.
– Мне пора, – сказал он будничным тоном, прокручивая дверной замок.
– Но ты же ничего не поел!
Хоть я ничего и не успела приготовить!
– Заскочу по дороге в местную забегаловку. Всюду лучше, чем твой английский стандарт.
Я проигнорировала пылкую колкость в мой адрес.
– Постой!
– Чего тебе? – приостановился тот.
– Удачи тебе на работе! Я верю, что у тебя все получится.
Чарльз окинул меня ненавистным взглядом и, наконец, хлопнул дверью.
Сбежал.
Мороз за секунду просочился в дом под тонкую ткань сорочки. Я набросила сверху халат.
Следующие несколько часов я потеряла в приключениях своего героя Равика в Париже из Триумфальной Арки, пока меня не оторвал громкий звонок.
– Привет, подруга, что делаешь? – интересовалась Бренди по ту сторону трубки.
– Да так, читаю.
– За последний месяц ты не пестришь в делах разнообразием.
Я вздохнула и закрыла книгу.
Что ж, не стану спорить, Бренди была права.
– Ну а ты? Как прошло твоё свидание?
– Я так и знала, что ты спросишь, – слащаво протянула подруга. – Девочка – воплощение невинности. Она ещё почти ребёнок, живет с родителями. Это ее первые однополые отношения, поэтому в основном действовать приходилось мне.
– М? И как же далеко вы зашли в своих действиях? – поддела ее я вопросом.
– Да пока рано о таком говорить, мы просто много говорили о всяком, как старые подруги.
Около получаса я болтала с Бренди по телефону. Зажав телефон между ухом и плечом, я поднялась с корзиной грязного белья наверх, чтобы закинуть стирку.
– Когда я уду отсюда, мы не сможем больше дружить? – как вдруг, я услышала какие-то странные разговоры, доносившиеся из комнаты Агнес.
С кем это она говорила? Чарльз ушёл примерно полчаса назад, сотового у неё нет, а городской находился внизу.
Шепнув в динамик мобилки Бренди, что перезвоню, я отключила вызов. Остановилась за дверью так, чтобы Агнес не было меня видно и как можно незаметнее заглянула внутрь. Девочка сидела на кроватке и на кого-то внимательно смотрела. На кого именно с этого ракурса мне не было видно.
– Но почему?.. А как?
Вопрос. Молчание. Вопрос.
– Тогда я не хочу отсюда уезжать! – обиженно воскликнула девочка.
Нетерпеливо я толкнула от себя дверь:
– Кто здесь?
Никого!
– С кем ты разговаривала?
– С Дэном, – спокойно объяснила Агнес.
Я осмотрела спальню, раздвинула шторы, приоткрыла дверцы шкафа, заглянула под письменный столик и под детскую кроватку для общей убедительности. По-прежнему, никого.
– Где он?
– Спрятался.
– Здесь никого нет! Да он бы не успел так быстро спрятаться… Ага, ты меня подловила! Ты меня разыгрываешь, маленькая хитрюга! – Я подскочила к детской кроватке и начала щекотать девочку.
Обычно, Агнес начинала смеяться, весело отмахиваться ручками. Однако, в этот раз она не реагировала.
Сохраняя серьезное выражение лица, какое только могло быть у пятилетнего ребёнка, она спросила:
– Мама, ты чего? Дэн живет с нами с момента как мы сюда переехали.
Одно дело, если бы это была игра. Агнес говорила бы с лёгкой улыбкой, ее щечки полыхали огоньком нетерпения, когда я, наконец, пойму шутку и улыбнусь вместе с ней. Я знала свою дочь лучше кого другого. Знала, когда она была голодна или обеспокоена чем-то. А также знала, что она совершенно не умела врать.
– Агнес, скажи правду, ты это выдумала?
Пожалуйста, скажи да!
– Ты мне не веришь?
По сорвавшемуся голосу можно было подумать, что она плачет. Но Агнес держалась стойко. С этого я могу сделать лишь одно заключение – она не шутила.
– Нет, верю. – Встревоженно я провела рукой по ее волосам. – Я всегда тебе верю, малышка. Но посмотри, здесь, кроме нас с тобой, никого нет.
– Я тебе сказала, мама, Дэн спрятался! – неожиданно обиженно оттолкнула меня она.
Это было на неё не похоже.
– Агнес, хватит! Кто тебя научил врать? Я не разрешаю тебе разговаривать со мной в таком тоне!
– Я не вру! Дэн был здесь!
В детских глазах плескалась обида.
– Хорошо, тогда, где он сейчас?
– Я же уже сказала, он спрятался.
– Куда?
– Не знаю!
– Агнес, смени тон!
– Я правда не знаю…
– Не знаешь, потому что его тут не было, и ты это придумала?
– Он мне не сказал куда, – виновато пояснила она.
– Но он не должен говорить. Если бы он был здесь, мы бы его нашли…
Агнес нервно теребила пальчиками ушко плюшевого мишки, которого все это время стискивала в ручках. Как вдруг ее блестящие от слёз глаза взметнулись на меня.