Двуногое всесилие
Шрифт:
Пошли сухие, но очень впечатляющие цифры, тут же уточняемые Янлинь с прицелом на всё будущее пятимиллионное население Йуженя. Тут уже лица наблюдателей с нашей и с китайской сторон начали вытягиваться в шоке и восторге, особенно после того, как слово взяла Кладышева, использующая указку на парочке закрашенных графиками мобильных грифельных досок. Система начала овладевать умами не во сне, а наяву.
Налоговая и банковская системы? В Йужене они упрощены на девяносто процентов. Коммунальные службы? На семьдесят. Библиотеки? Девяносто восемь. Кинотеатры? Сто. И это только начало. Самая первая стадия.
Потенциал безграничен.
Посыпались вопросы, на которые
— Товарищи! — шагнул я вперед, услышав заветные слова, сказанные Юльке, — Минуточку внимания!
Говорил я громко и уверенно, резонанс от сидящей на морде металлической маски, уже широко известной в узких кругах, тоже привлек нужный градус внимания, так что можно было продолжать.
— Говорю под запись и протокол! — объявил тем временем я, — Для прояснения всей этой ситуации! Убедительнейшая просьба не заблуждаться, думая, что эта технология представляет из себя дар, подарок человечеству от неосапиантов! Даже мыслей подобных не держите и уж тем более не спрашивайте, каким образом Система будет контролировать таких как мы. На общих основаниях! Только так! Разумеется, внесены крайне жесткие коррективы, регулирующие применение способностей, а также наказание за злоупотребление ими, но при этом, подчеркиваю, сама Система создана и спроектирована для защиты неосапиантов от вас! Её цель и смысл, основные, я имею в виду, именно в соблюдении всех полагающихся прав и свобод для неогенов как для обычных граждан! Все остальные бенефиты, предоставляемые этим продуктом, считайте нашим выкупом! Компенсацией! Заменой! И никак иначе.
Тут же поднялся весьма нервный шум, чья основная мысль была более чем понятна. «Что этот неоген себе позволяет?!». Не то чтобы я сказал нечто, чего не знал кто-либо из десятков людей, пришедших на эту презентацию, но одно дело личный разговор, а другое — международно выраженная позиция. Официальная. Ультиматум, можно сказать.
Впрочем, лицемерие — это неотъемлемая часть политики.
— Прогнозы показывают, что вероятность глобальной войны в течение полугода после решения вопроса со «Стигмой» — выше девяноста процентов! — вновь повышаю я голос, — Войны за Прогноста! Войны против Прогноста! Войны, в которой победителей не будет, это я вам всем гарантирую как муж этого самого Прогноста! На шестой стадии развертки наша Система начнет предоставлять функции прогнозирования, схожие с методиками построения реальности Юлии Игоревны Окалины! Поэтому, товарищи, рекомендую здесь и сейчас начать отказываться от привычных рабовладельческих мыслей!
Страх, ненависть, сомнения, чувство утраты контроля, ощущение, как шатается привычный уклад жизни. Китайское проклятие «чтоб тебе жить во время перемен!» во всей его красе. Большой сочащийся медом кусок пирога, маленькая ложечка дегтя — это все прекрасно, только вот болезненная судорога в жопе, потому что это не ты их протягиваешь и предлагаешь…
Но жопную болячку они переживут. Пережуют даже. Не так страшен верзила в металлической маске, как мило улыбающаяся девушка, бывшая звезда эстрады, ставшая самым страшным и опасным существом на планете. Каждый, кто знает о Предикторе, задается вопросом — «по моей воле происходят те или иные события, либо она
Впрочем, мы тут тоже не хером груши околачиваем. Libertad o Muerte, товарищи. Это — мы тоже донесли. Даже до полковника Ли. Ему, кстати, не понравилось почти до полусмерти. Во всяком случае, три его ручных лейтенанта всячески изображали лицами инсульт до самого конца наших разборок.
— Фуууууухххх, — выдохнула Юлька, зависнув посереди нашей кроватной комнаты, — Это было… очень! Вы даже не представляете, по какому краю мы прошли! Мне давно так страшно не было!
Янлинь просто молча плюхнулась лицом вниз, изображая из себя труп. Вероника сидела и гудела себе под нос, растирая лицо руками. Я тоже лег, но лицом и пузом кверху. Накатила апатия. Сложно всё это. И жутко. Мы, по сути, только что начали шантаж всего мира путем эксплуатации китайских народных интересов. Подобного нам не простят, факт, но только тогда, когда наша шайка-лейка перестанет быть незаменимыми специалистами. Судя по предполагаемой скорости развертки Системы — к тому времени все наши недоброжелатели передохнут от естественных причин. Притча о Ходже Насреддине, осле и шейхе еще никогда не была более актуальна.
— Так… — почти залипая в дрёму, услышал я голос Вероники, — Девочки, вперед!
А?
Ну, наверное, это было похоже на нападение. Легкая тушка Янлинь упала мне на ноги, а такая же невесомая забралась на грудь, скрестив ноги и грозно хмурясь. Фоном служила Палатенцо, грозно щелкающая разрядами меж пальцев.
— Если это нападение, то вы фигово скоординировались, — отметил я, — А если изнасилование, то… ой! Янлинь, отпусти!
— Действительно, Янлинь, отпусти… пока, — Палатенцо неодобрительно покосилась на развеселившуюся китаянку, — Вопрос тут серьезный, Вить.
— Это какой? — поинтересовался я из-под грозящей свалиться мне задницей на шею Кладышевой.
— Ты скоро станешь папой, — оповестила меня наша психиатресса и, всё-таки, поехала, заткнув мне и так не особо сейчас нужный рот дополнительно.
Особо дёргаться я не стал, погрузившись в сложнейшие раздумья. Янлинь? Вероника? Они «чистые», тогда кто? Палатенцо? Она, простите, неорганическая. Последствия приключений на Ямайке? Ну да, сейчас, американцы бы стали на весь мир трубить, что Симулянт у них оставил следы такие, ага. Тогда что? Как? Где?
— Ты только не злись… — просительно пролепетала Кладышева, освобождая мне лицо и умильно помаргивая ресничками.
— А вот теперь начал! — тут же напрягся я, — Вы… чего?!
— Ну, мы не хотели, — выглянула из-за спины Вероники Янлинь, — Ну то есть, не то, чтобы не хотели, но так вышло.
— Девочки, мы в закрытой комнате, а у меня шупальца, — надавил уже чувствующий что-то очень и очень плохое я, — Раз начали, то колитесь давайте. Что вы устроили?!
— Это не мы! — Юльке явно не хотелось попасть в «стиральную машинку», она даже отлетела немного, — Мы просто помогли…
— Детали!! — взвыл я, вскакивая на ноги, — Срочно! Или будет худо!
…но худо стало только мне.
Мы, мужики, местами козлы те еще, с этим не поспоришь. Бытие неосапиантом означает, что никакие контрацептивы тебе и даром не сдались, можешь получать удовольствие сколько угодно, как угодно, и куда угодно. Плохо, что ли? Хорошо! У женщин же есть еще и дополнительный интерес в жизни, называющийся «ребенок». В этом плане у неогенов всё очень плохо и, обычно, многие из девушек и женщин имеют в жизни продолжительный и безрадостный период, смиряясь с собственным бесплодием. Пусть даже и относительным, но шансы? Крайне малы. У криптидов? Еще меньше.