Двуявь
Шрифт:
Пациент прилёг на кушетку, уставившись в потолок.
Врачи перед операцией предупреждали его, что методика, по сути, экспериментальная, толком не отработана, а человеческий мозг - штука тонка и капризная. Поэтому, говорили они, гарантий дать невозможно.
Он тогда, помнится, усмехнулся. Спросил - а если вообще не вмешиваться? Сколько ему осталось? Они помялись, повздыхали и выдали - до Нового Года максимум. Последствия травмы, мол, нарастают лавинообразно, ещё немного - и никакое
'Травма', да. Хорошее нейтральное слово, без лишнего пафоса.
Как, собственно, и 'авария'.
Поворот на мокрой бетонке, свет чужих фар в глаза. Потом темнота.
Друзья говорили - легко отделался. Башка крепкая, заживёт...
И что интересно - действительно заживает, только хирурги предварительно покопались. Они, хирурги, и сами, похоже, до сих пор удивляются - динамика исключительно положительная, восстановление идёт ударными темпами. Ещё неделька-другая - и можно будет выписывать.
Допытываются - как самочувствие? Нет ли болезненных ощущений, странностей восприятия? Не пахнет ли, к примеру, жёлтый цвет скипидаром? Не вызывает ли музыка горечь на языке? Он честно отвечает - не пахнет, не вызывает. Восприятие работает штатно, самочувствие в норме, аппетит - на четыре с плюсом.
А память?
С памятью тоже всё хорошо.
Даже слишком.
Но про это он уже не рассказывает. Потому что если расскажет, они решат, что крыша у него таки протекла.
Кроме своей собственной жизни он помнит ещё две, которых не было.
Причём помнит настолько ярко, будто действительно их прожил. Спроси его сейчас - без запинки выдаст подробности биографии сыщика-алкаша или первокурсника-комсомольца. Вплоть до того момента, когда их амулеты соединились.
Нет, он не сумасшедший. Он знает, что эти воспоминания - ложные, но всё равно перебирает их кадр за кадром, пересматривает как любимые фильмы. И пытается разобраться, что же произошло в финале.
Почему 'химеры' ушли, так и не тронув Юру?
Догадка, впрочем, имеется.
Паренёк накручивал себя, повторяя снова и снова, что должен открыть путь к звёздам, но в глубине души хотел спасти своё 'зазеркалье'. Он, Юра, слишком сжился с тем отравленным городом, чтобы бросить его на произвол судьбы. 'Химеры' это почувствовали, прочли его подсознательное желание, и оно их вполне устроило.
Итог: амулет использован для решения местных земных проблем, а галактическая экспансия человечества отложена на неопределённое время. 'Химеры' оставили студента в покое и с чувством выполненного долга возвращаются на свой Процион. Или на Сириус, кто их знает.
Вот такое кино.
Периодически он задумывается - а как бы он сам поступил на месте Юры Самохина, если
Вспоминается фраза Тони: 'Не беги впереди телеги - и всё успеешь'.
Тут она, пожалуй, права.
Думать о звёздах обязательно нужно, чтоб не обрасти мхом, но лететь к ним пока ещё рановато. Перво-наперво следует чуть разгрести завалы у себя дома - слишком много тут накопилось дерьма, чтобы тащить его с собой в космос.
Любопытная всё же штука - человеческий мозг. Треснешься вот так иногда башкой, и сразу приходят интересные мысли. В кои-то веки никуда не спешишь, любуешься пейзажем с балкона и размышляешь о вселенских проблемах, а не о какой-нибудь валютной корзине.
И всё-таки удивительно - как может возникнуть столь детализированная ложная память? Все эти прихотливые изгибы сюжета, подробности несуществующей жизни? Что пытается таким способом сообщить его подсознание, простимулированное ударом по кумполу?
И, раз уж на то пошло, только ли в подсознании дело?
Иными словами - действительно ли всё это происходило лишь в его голове?
Стоп-стоп, господа-товарищи доктора, не надо пугаться. Пациент по-прежнему отдаёт себе отчёт в том, что его рассуждения выглядят несколько подозрительно. Только вот ведь какая штука...
Обживаясь в люксе для выздоравливающих, он как-то выдвинул ящик большой прикроватной тумбочки и в самом уголке обнаружил одну вещицу - нагрудный сувенирный значок.
Круглый щит со скрещёнными клинками.
Почти как тот амулет, только маленький и попсовый, с булавкой на обороте, чтобы пристёгивать на одежду. Никакой колдовской энергии в нём, разумеется, не было и в помине - просто игрушка. Наверное, забыл предыдущий обитатель палаты, а санитарки, делая уборку, не заметили и оставили.
Вещь из ложной памяти, растеряв волшебство, перекочевала в реальность.
Или всё было наоборот? Возможен ведь и такой вариант: пациент увидел значок, и именно это послужило отправной точкой для нереальных воспоминаний, в которых безделушка превратилась в реликвию.
Вроде бы простая задача: надо всего лишь сообразить, что появилось раньше - память или значок? Но, к сожалению, не получается. В тот день он ещё не полностью отошёл от наркоза, в голове была путаница. Так что разобраться теперь не проще, чем с загадкой про курицу и яйцо.
Но если всё-таки...
Он встал и в волнении прошёлся туда-сюда.
Ладно, поставим мысленный опыт, эксперимент.
Допустим на секунду, что память эта - не ложная. Притворимся, что верим в сказку, и порассуждаем в рамках фантастической логики.