Дьявол создал его ангелом
Шрифт:
– Знаешь хоть, как зовут Всевышнего?
– Знаю, – немного обиженно выдал Каин. Он, конечно, еще ребенок, но тоже живет в этом мире, не отрезанный от цивилизации. – Рамиил.
– Верно, – кивнул человек. – Так вот моя матушка тоже меня очень любила. Перед смертью она нарекла меня Рамиэлем – «милостью» Всевышнего.
– Больше похоже на…
Каин резко осекся. Неожиданная ассоциация будто вернула ему спокойствие и уверенность. Однако озвучивать почему-то было страшно.
Лицо Рамиэля же сделалось лукаво хитрым.
– На Камаэля, да?
Откровенно говоря, не
Но столкнуться в жизни с таким оказалось страшно.
– Не одному тебе, впрочем. – Рамиэль поднялся на ноги и протянул Каину ладонь с мизинцем. – Давай так: я отведу тебя к родным, а ты никому ничего не расскажешь?
Каин шмыгнул носом и взял Рамиэля за мизинец.
– Славно, – тот вновь улыбнулся. – Показывай дорогу.
– Я тут задумался, – медленно начал Каин, пока дорогой наставник помогал нацепить праздничную накидку к рубашке, – но так и не смог понять: как при всей своей набожности, тебе пришла в голову мысль о расправе над бедным маленьким ребенком?
Рамиэль усмехнулся, поправляя тому рукава.
В отличие от дорогого воспитанника, он одевался куда быстрее. Хотя причиной скорее являлось то, что Каин просто не хотел никуда идти.
– Ваше Высочество, отчего Вы решили, будто я намеревался Вас убить? – Рамиэль утомленно вздохнул. – Все мы люди со своими страхами и эмоциями. К счастью для нас обоих, я вовремя взял себя в руки. Рамиил милосерден, я думаю, он простил мне этот мысленный сиюминутный порыв. К тому же я закрыл Вам глаза, а не рот.
Каждый раз, когда Рамиэля хвалили, перед глазами Каина возникала вторая картинка, где бывший послушник прижимает его к стенке недалеко от дворца и злобно спрашивает, куда они идут.
– Испугался ведь, что я тебя к охране веду? – с легкой улыбочкой поинтересовался Каин.
– На тот момент я считал Его Высочество очень смышленым, – невозмутимо кивнул Рамиэль, с удовольствием замечая изменившееся лицо собеседника. – Я бы тоже шел туда, где легче попросить о помощи. Но ты действительно наивно пошел домой.
Под конец фразы он все же не удержался.
– Отчего же Вы решили вспомнить былое? – с неожиданным интересом спросил Рамиэль.
– Да так…
– Вы всегда так нервничаете, когда Их Величества милы со мной.
Каин до сих пор не мог понять, каким образом Рамиэль с первого взгляда смог завоевать их расположение. То, как он уверенно сочинял историю их встречи, было действительно интересным. Послушник, пытаясь сбежать из рук злобных священников, что обвиняли его в богоотступничестве, наткнулся на толпу наемников, окруживших маленькое беззащитное дитя. Он отбил ребенка и как можно быстрее ринулся к воротам, пока злоумышленники приходили в себя и решали, стоит ли продолжать погоню. Очень героический поступок. Будучи ребенком, напуганным и ошарашенным, Каин не нашел в себе силы оспорить эту легенду. В противном случае вскрылось бы то, что он один, без охраны и нянек, сбегал в собор, куда ему
Этот хитрый послушник всё предусмотрел…
Особенно Каина «умилял» тот факт, что Рамиэль, такой благородный и скромный, не смел даже надеяться на их милость и покровительство вдали от церкви. Ему было важно лишь благополучие третьего принца, а потому он не боялся ни стражи, ни казни.
Конечно, во многом стоило благодарить добрую матушку, плачущую от счастья, что любимый сын живой и здоровый. Она всегда смягчала своенравный и во многом деспотический характер отца.
Его в тот же день помиловали, титуловали и назначили камердинером третьего принца. Стоит ли говорить, что далее его карьерная лестница лишь росла?
– Отчего хмуритесь, Ваше Высочество? – Рамиэль поправлял возле зеркала свою рубашку, готовясь к выходу. Он успевал периодически поглядывать то на часы, то на себя, то на Каина.
– Представляю, как сегодня будут бранить церковь, и ты с невинным видом будешь кивать и поддакивать во всем отцу, а вечером рассказывать мне о добродетелях Рамиила и говорить что-то о чести и вере.
– Храм прогнил, я с этим согласен. Вот только в наших разговорах не звучит имя Божье, а потому Ваши обвинения в фарисействе бессмысленны. – Рамиэль посмотрел на него через отражение в зеркале. – Нужно уметь видеть наперед, быть терпеливым, внимательным…
– Как это связано с тем, что ты обманываешь всех вокруг, говоря о том, что веришь только в себя? – перебил Каин, позволяя уволочь себя из комнаты.
Спустя какое-то время, идя по коридору, Рамиэль продолжил чуть тише.
– Я действительно верю в себя, – кивнул он, – однако я ни разу никому не сказал, что не верю в Рамиила.
Снова эта лукаво-добрая улыбочка.
– Больше молчите, Ваше Высочество, – и люди сами всё за Вас додумают. Лучше улыбайтесь и кивайте.
– Сомневаюсь, что это поможет мне стать королем…
– Если тебе сложно верить в Рамиила и себя, – медленно, практически шепотом, начал он, пока дворецкие объявляли их и раскрывали двери в главный зал, светящийся золотом, наполненный людским шумом и оркестровой музыкой. – Верь в своего наставника.
– Духовного?
– Славно. Сохраняйте этот иронично-позитивный настрой весь вечер.
Каин невесело усмехнулся, поправляя свой воротник, который еще час назад душил его. Если не можешь чего-то избежать, значит надо это принять.
– Надеюсь, что дорогой наставник будет рядом и поможет мне в случае чего.
– Как всегда, Ваше Высочество.
2
– Значит, – медленно начал юноша, – ты «Его Высочество»?
Мальчик осторожно кивнул.
Празднование его дня рождения прошло по плану. Родители пребывали в настолько прекрасном настроении, что даже разрешили Каину покинуть гостей пораньше. Матушка велела выделить комнату спасителю третьего принца подле него самого, отчего теперь горничные трудились, не покладая рук, приводя помещение в жилое состояние.