Дьявольская карусель
Шрифт:
"Черри" не выглядел так, как будто его хозяин лежит в багажнике, - он выгќлядел как только что сошедший со стапелей торпедный катер, об который еще не успели разбить ничью голову - и не заботясь об отпечатках пальцев, не обращая внимания на застывший постер из "Пентхауза", Алеша полез в салон сразу, сбежав по ступенькам. Он быстро нашел новенький техпаспорт, выданный на имя Афанасьевой Ларисы Дмитриевны и такую же водительскую лицензию, - с фотографией лыбящейся Зебры.
– Муха не еб...ась, - гордо сказала она, загляќдывая ему через плечо. При одном лишь взгляде на документы, Алеша сразу все понял и уже не сомневался, что где-то рядом лежит и совершенно легально выданный паспорт, - который через минуту и нашел. Инга воспользовалась униќкальной возможностью, которой навсегда, вместе со многим другим, лишены взрослые, - она заплатила за аренду свидетельства о рождении, какой-то полу-беспризорной дуре, которой через пару месяцев исполнялось шестнадцать лет и получила за нее абсолютно подлинный паспорт. Когда же арендодательница истратит все деньги на дрянь из киосков и цыганских поселков или истеќчет срок договора или возникнут форсмажорные обстоятельства, в виде нужды в очередной афере, вроде замужества, - она просто получит новый, заявив о потере паспорта и если она хотя бы одного пола с арендобрателем, то ни у кого не возникнет сомнений, что за пару-тройку лет девочка могла и измеќняться. Четырнадцатилетний гражданин имеет законное право купить или проќдать, хоть пароход и без паспорта, но за получение полноценных водительќских прав в шестнадцать лет, конечно же пришлось чуть-чуть приплатить, - ну и что? За это дело платят и в тридцать.
Задрав свою шкуру, Гела выдернула из шелкового треугольника на лобке, за-менявшего ей кошелек, портмоне, чемодан и банковский сейф, синекожую, на американский манер, как свежий утопленник, паспортину с устрашающими вилами на этикетке, - А такое видел?
– Ты губы себе не прищемила?
– нейтрально спросил Алеша, не обращая внимания на еще пахнущий паспорт, - какая разница чью родословную арендовала Гела? Перед тем, как занавес опустился, он усќпел увидеть перламутровую рукоять револьверчика, торчащую из того же месќта, - как много, умеючи и при желании, можно уместить в клочок материи, неќдостаточный даже чтобы высморкаться, - для человека с большим носом.
– Приќчем тут губы?
– не поняла Гела, не подозревавшая о наличии каких-то губ в обычной шмоньке, - но Алеша уже сунул руку ей между ног и выхватил контраќбанду, - Что это?
– Газовый фуфель, - огрызнулась Гела, - За кровные бабки купленный. Но в него влазит патрон от "пээма".
– Алеша не хуже нее знал, что куда влазит. Он раскрыл игрушку, которая сламывалась, как руќжье, без всяких лишних прибамбасов, - в четырех гнездах барабана поблескиваќли донца патронов с армейской маркировкой. Такие волынки с клеймом "береты" затеяли делать еще югославские Кулибины, затем подхватили ушлые хорваты с албанцами, - специально для СНГ, - куда их легально импортировали ребята с очень высокими, надо полагать, "крышами". По документам эти стволы проходиќли как "револьвер сигнальный", вся хитрость заключалась в качестве оружейќной стали, выдерживающей многократную нагрузку пороховых гаќзов, а минимальный допуск, пропускающий гильзу боевого патрона был незамеќтен на глаз, - если его слишком широко не раскрывать. Ментовские верхи непо-средственно участвовали в этом приколе, а низы, хоть сколько-нибудь имеющие в голове, - знали о его наличии, но смотрели мутным глазом на то, что не запрещено официально, - просто облагая это негласным налогом через разрешиќтельную систему или в обход нее.
– Где ты его взяла?
– спросил Алеша.
– В магазине купила, в паспорте разрешение лежит. Дай сюда, - Гела забрала из Алешиных рук и вернула игрушку в свое гнездо, - У меня продавец знакомый, сто баксов сверху за куќльтурное обхождение.
– Алеша не сомневался, что такие же штучки есть и у подельниц, в соответствующих местах, - Эвелина не могла не оценить преимуществ гладкого ствола, с трех метров сбивающего человека, как удар лома, не оставляя никаких надежд, в том числе и на идентификацию пули и не спрашивал, откуда у них знакомые в оружейных магазинах, - он никогда не контролировал барышень полностью и очевидно было, что их светская жизнь не кисла в болоте, ни когда они курировали его у минерального источника, ни после.
В тот же вечер, Леня Кубаткин сидел в пивняке со знакомым гаишником и пил с ним водку.
– Представляешь, - рассказывал гаишник, - Сегодня приходит одна писюха регистрировать машину. Красивая, правда, как на витрине.
– Маќшина?
– меланхолично спросил Леня.
– Нет, писюха, - объяснил гаишник.
– У кого?
– поинтересовался Леня.
– У меня, - ответил гаишник и замолчал, мрачќно хрустя огурцом.
– Я тебе не верю, - сказал Леня и тоже замолчал.
– Тебе показать? Как ты мне можешь не верить, - горько сказал гаишник и извлек из кармана несколько бумажек, - Когда мы бухаем с тобой на ее деньги?
– Дейќствительно, писюха, - сказал Леня, презрительно посмотрев на бумажки.
– Так я ж и говорю, - воспрянул гаишник, - Приходит сегодня одна писюха...
– Так кто у кого взял, я не понял?
– угрожающе перебил его Леня.
– Ну... я, - подумав, ответил гаишник.
– За что?!
– страшным шепотом спросил Леня,- За что ты, гад, взял деньги у бедной девочки?
– Так машина ж была, - "че-ро-ки"!
– простонал гаишник.
– Ну и что?
– прищурился Леня, - Может, она тонну шипованной резины стерла за эту тачку, а ты с нее последние коќпейки...
– Так она ж еще и номер захотела!
– закричал гаишник.
– Какой?
– быстро спросил Леня.
– 01-666-ХА-ХА, - четко ответил гаишник.
Если бы кто-то услышал этот разговор со стороны, - он бы подумал, что обќщаются два пьяных ментовских дебила. Но Леня и его собеседник, отнюдь не были пьяными дебилами, - они были очень неглупыми людьми и в пивняке не было столько водки, чтобы напоить их пьяными. Просто они знакомы были уже очень давно и всегда беседовали так за выпивкой, подначивая друг друга, чтобы внести маленькие "ха-ха", в совсем не располагавшую к смеху жизнь - и обмениќвались информацией, между делом. Гаишник-то был гаишником, - но был он еще дознавателем, расследующим обстоятельства ДТП, - что в связи с массой злоќупотреблений на почве страховки, требовало и качественных мозгов и немалого опыта.
– Красивая, говоришь, писюха?
– задумчиво спросил Леня.
– Писюха,- кивнул гаишник, - на вид лет девятнадцать, не больше. И красивая, - он закатил глаза, - Смерть. Ноги, сиськи, попа,- во!
– гаишник что мог, показал руками, - И все наружу. Волосы полосатые, как у зебры.
– Что-то такое замелькало в голове у Лени, как полосы на экране старого, черно-белого "Рекорда", котоќрый стоял у него в летней кухне. Выкинь "Рекорд", Леня, он пережил свое время, он слишком хорошо работает, несмотря на то, что его так много били по голове, выкинь, Леня, не вспоминай.
– Увидишь такую, как гаишный жезл, - ухмыляясь, продолжал гаишник, - Сразу встанет, как пограничный столб любой. Мимо не проедет. И откуда они берутся такие, прямо на дороге? А посмотришь по телевизору на этих "королев красоты", - ну, раскладушки, ей-бо. И за что им такие бабки отстегивают?
– За то, что ты плюешься, но смотќришь, - ухмыльнулся Леня, - Как на мудака с жезлом. Не дашь, - душу вытрясет.
–
Г л а в а 28.
– Ну, как дела?
– спросила Марина.
– Нормально. Внедрился, - ответил Алеќша.
– Ну, тогда получай медаль на грудь, камерад,- сказала Марина и выложиќла на стол настоящую медаль, из настоящего золота, в красивой дубовой коробке. Затем, она вынула медаль на черно-белой ленте и повесила ее на шею Алеќше.
– Вот те на, - сказал Алеша, - Раньше за медаль ложились под танк. Или двадцать лет сидели в забое. А теперь достаточно обдурить старого дурака.
– Ты глубоко ошибаешься, самурай, - сказала Марина, - Никогда золота не полуќчали те, кто ложился под танк. Или двадцать лет сидел в забое. Золото всегда получают те, кто летает высоко и хочет многого, - первые. Кто может смотќреть на солнце. Золото, дорогой, выедает глаза забойным лошадям.
– Алеша поднял медаль к глазам. На одной ее стороне было написано в дубовом венке, - "Стоящему у истока" - и Љ1 внизу. На другой стороне был крылатый ангел с мечом и надпись, - "Стоящему на страже".
– На страже чего?
– спросил Алеша, - Истока, - усмехнулась Марина.
– А почему лента черно-белая?
– спросил Алеќша, - Как у схимника.
– Потому, что все другие сочетания и цвета уже кто-то прихватил, - ответила Марина, - А у схимника ничего нет. Черно- белый цвет, - это цвет всего. Мир такой и есть, - черно-белый.
– Еще это цвет анархии, - заметил Алеша.
– А разве ты не анархист?
– Марина подняла красивые брови, - Ни в коем случае, - ответил Алеша, с большей горячностью, чем ему хотелось бы, - Уверяю тебя, я всей душой стремлюсь к закону и порядку, - он помолчал, - Которого здесь нет.
– Вот потому, там и ангел, - усмехнулась Марина. Отпраздновав свое лауреатство шампанским с Мариной, Алеша вышел под руку с ней, во двор заводской конторы. Здесь и раньше было красиво. Но теперь, когда восстановили розарий и плитами розового туфа выложили дорожки, - стало великолепно. Алое солнце касалось вершин сосен.
– Ты так и не сказала, поќчему наградила меня в бункере, как Скорцени, - улыбнулся Алеша, - Почему не присутствовал Большой Босс? или я не имею права носить значок Љ1 до полной победы во всем мире?
– Можешь носить его, как ладанку, - усмехнулась Марина, - Шнурок только вдень, ангел там уже есть.
– Љ2 не будет возражать?
– поинтересовался Алеша.
– Даня вне конкуренции. С тобой, во всяком случае, - без улыбки сказала Марина и Алеша почувствовал себя, как собака, которую ударили хлыстом, - Но в том, что касается наших с тобой дел, - он человек деќсятый. Он знает, что ты гард, помогаешь отцу по моей просьбе и неплохо справляешься как менеджер у нас, - больше ему и не надо ничего знать.
– Как у тебя дела в семье?
– помолчав, спросил Алеша.
– Нормально, - усмехнулась Марина, - Внедрилась. Но Костя действует мне на нервы, еще больше, чем отец. Если бы ты знал, как я его ненавижу.
– За что?
– удивился Алеша.
– За все свое, на которое он зарится, - с искренней и чистой злобой ответила Марина, - Ленка еще имеет какие-то права и папочка просто высидел ее под своим крыќлом, - но этот гад вполз и набросал своих змеиных яиц.
– У тебя опять киснут мозги, - сухо сказал Алеша, - Это змеиное яйцо, - твой племянник, а Костя высижен твоим папочкой, не менее, чем твоя сестра.
– Да понимаю я, - Марина нерќвно зевнула, - И все равно, ничего не могу с собой сделать, - ненавижу. Холуй он. Не наша кровь.
– А-а-а,- усмехнулся Алеша, - Кровь заговорила? Баронесќса фон..., - как тебя там по мамочке, - Зюскин?
– Он подумал, что Марина его сейчас ударит, но она стиснула кулаки и ухмыльнулась ему в лицо.
– "Есть кровь", - подумал Алеша и сказал вслух, - С такими настроениями, фройляйн, нечего лезть в кровную месть. Надают вам по мордасам и выкинут вон. И моя меќдаль не поможет. Что я с ней буду делать, - гавкать, глядя как вы сопли льеќте?
– Я думаю, - тихо сказала Марина, - Что если кончить Костю, это делу не помешает.
– Я тоже так думаю, - кивнул Алеша, - Это помешает производству. Но набегут менты.
– Это можно сделать где-нибудь подальше от завода, от дома, - бесцветным голосом сказала Марина.
– Ну, я могу поехать за ним на Бермуды и утопить его там в море, - ухмыльнулся Алеша.
– Ты не юродствуй, - еще тише сказала Марина, - Тебе кто платит?
– Спасибо, - Алеша снял с шеи медаль и насильно вложил ей в руку, - Моя нога уже в порядке.
– После этого, он повернулся и пошел прочь.
– Стой!
– крикнула Марина. Он остановился, не оборачиваясь.
– Ну, извини, - Марина обхватила его за шею и прижалась всем телом сзади.
– Ну, извини, извини,- горячо зашептала она ему в ухо, - Ну, - сука, ну, - стерва, ну,- такая я, не могу иначе.
– Она была права. Она была исќкренней и совершенно честной с ним, в своей стервозности. И очень похожа на Зебру в этом - и в бедрах, которыми прижималась к его ягодицам.
Восход луны он встретил, глядя на нее через окно Марининого кабинета. Спяќщая Марина, пожимаясь щекой и грудью, как рыба к стеклу аквариума, сияла задом в позе "Спящего Гермафродита", облитая лунным светом на гигантской плите собственного стола, - надгробие его самурайской чести. Бесполезная меќдаль болталась на его груди, - теперь она уже не мешала, тикал в тишине не снятый с руки "роллекс", - куда идешь, время, волоча по рубиновым камням лоќхмотья драной судьбы? Он сидел, раскачиваясь под луной, как пеннис, поднапором собственной крови, торча как камень в своей судьбе, блестящий от непролитых слез и бесполезно пролитой спермы, - зачем? На чей алтарь его кровью капает время? Кто прячется между полосами зебры, кто бросает меќдаль, - черт или нечерт? Он грезил в свете луны, глядя в оконное стекло и смеялся над своими грезами и своей реальностью, отраженной в стекќле, вместе с задницей Марины, - он не мог иначе, в точности, как и она, - он был двойственным, с шелью посередине, где ютились его самообманы. Раскачиваќясь, как водоросль, в лунном свете, он начал тихо хихикать, - очень тихо, чтоќбы не разбудить хозяйку и ее зверей, - и вместе с ним раскачивался бурхан, кивал лысой головой, рядом со спящими зверями, - Ну что?
– ухмыльнулся он, - Теперь ты доволен? У тебя есть все, чего ты хотел, - деньги, крепость, лучшие звери из женщин и даже медаль, - может, прекратим убивать? Ты полуќчил с избытком и продолжаешь платить удовольствием за удовольствие самому себе, - это нечестно.
– Я убивал по необходимости, - сказал Алеша.
– Э-э-э, хватит искать хозяина, сынок, - надулся бурхан, - Так же, как и друќгие, ты ни в чем не виновен, но нельзя возлагать свою невиновность на кого-то другого, - она твоя. Это страшная вещь, правда, - невиновность?
– Правќда, - сказал Алеша.
– Но ведь ты же этого искал, - оправданий? Я тебя предуќпреждал, что ты его найдешь - и ты его нашел. Неси. Не возлагай свою правќду на Марину, на Зебру, на Гелу, на Эвелину, - они дети, они прячутся от собќственной вины в темном углу. Ты, - темный угол, в котором нет ничего, даже пылинки вины. Ты уже все вымел начисто, ты убьешь Костю, женщину, старика, старуху, ребенка - и ничего не изменится. Хватит прятаться за занавесом, - выходи!
–
– У тебя что, крыша съехала?!
– закричала Марина, вырвав у него из руки пистолет.
– Я что, не имею права почистить собственное оружие?
– спросил Алеша, - Дай сюда, пить меньше надо.-
Г л а в а 29.
– Этот новый начальник охраны дороговато нам обходится, - сказал Костя.
– Это почему же?
– насторожился хозяин, - Ты что, ему приплачиваешь?
– Да нет, - Костя неопределенно пожал плечами, - Но он решил, что ему нужны камеры видеонаблюдения. Пришлось заплатить.
– Ну и что?
– брюзгливо спроќсил хозяин, - Давно это надо было сделать. Не те времена, когда вся эта элекќтроника в Кремле стояла, сейчас она копейки стоит, вместе с монитором.
– Ну, так он теперь решил, что из восьми охранников, четыре ему уже не нужќны, - сказал Костя.
– Ну?
– спросил хозяин, - Так в чем проблема?
– Ну, так с ними же надо теперь что-то делать, - пояснил Костя. Рассчитай, - поќжал плечами хозяин, - Невелика ценность эти сторожа. Вот тебе и будет эконоќмия средств. Или переведи в цех, если кто захочет.
– Ну, так их на работу брал Васильев, - сказал Костя.
– Ну и что?
– набычился хозяин, - И Васильева пора уже подвинуть. Я ему дал возможность высидеть тут до пенсии, хватит. Бухает Коля много, а толку от него мало.
В принципе, хозяин был совершенно прав. Коля, в основном, сидел в своей каптерке и смотрел футбол, накатывая помаленьку. А потом выходил, набрасыќвался на первого встречного и давал ему разгон, - так, чтобы по всему предќприятию было слышно и до хозяина дошло. Его сторожа были людьми того же типа, - армейские отставники, ничего не смыслящие в специфике охраны или проќсто мужики с широкими плечами и длинным списком всяких-разных работ за ними. Но Коля был почти другом хозяина, даже и выпивавшим с ним в те времена, когда хозяина еще не прихватило что-то похожее на инфаркт и такой поворот событии Костю несколько озадачил.