Дьявольская секта (Сборник)
Шрифт:
— Да?
— Последний поцелуй на память о прошлом?
Она неуверенно улыбнулась и подставила губы, но он поцеловал ее в лоб. С нежностью провел рукой по волосам Лайзы и начал развязывать платок, которым они были стянуты.
— Ты оставишь его мне на память? — ласково попросил он. — Чтобы я никогда не забыл тебя?
Она кивнула. Пуул потянул платок, Лайза тряхнула волосами. Он снова с болью сожаления отметил, как она красива.
— Счастья тебе, Лайза. Извини, но я знаю — так будет лучше.
— Да.
Она неуверенной походкой направилась к двери.
— Ты прав. Но это очень тяжело.
Лайза ушла. Из коридора донесся приглушенный стук ее каблуков. Пуулу показалось, что она зарыдала.
Через тридцать секунд в столовой появилась Агнес.
— Я не смогла справиться е желанием узнать, что случилось.
Пуул снова начал есть.
— Отлично приготовлено, Агнес. Великолепно.
— Но что с Лайзой? Все в порядке?
— Не уверен. Сядь, Агнес.
Он подождал, когда она сядет на стул, который только что занимала Лайза, и небрежно добавил:
— Я хочу, чтобы ты кое-что сделала для меня. Ты могла бы снять искусственно вызванное увлечение?
— Почему бы нет, — сказала Агнес, бросив взгляд на лежавший на столе платок. — На нем остались ее волосы?
— Возможно. Но это ее платок — вот что самое главное.
— Я бы предпочла иметь ее волосы. Это нечто более личное.
— Верно. У тебя, есть все необходимое?
— Я проверю, — сказала Агнес.
— Агнес, я очень ценю, что ты избавляешь меня от мелких хлопот,.. Завтра утром воспользуйся моей комнатой; выбери ясновидящую по своему усмотрению. Я бы сделал все сам, но не хочу тратить утро на колдовство — Никола рассчитывает увидеть меня совсем в другой роли... Уверен, ты меня понимаешь.
— Конечно, — сказала Агнес, — Не беспокойтесь о Лайзе — я позабочусь о ней. А вы не можете просто загипнотизировать се? Это, не будет достаточно эффективным средством?
— Возможно, да. А возможно, нет. Иногда гипноз способен подвести. В случае с Лайзой я не хочу полагаться на гипноз, поскольку есть более надежный способ избавиться от нее. Сейчас я прибегну к гипнозу, но я хочу, чтобы ты вызвала силу, которая навсегда избавит нас от этой проблемы.
— Да, Тристан.
— И еще, Агнес...
— Да, Тристан?
— Пожалуйста, постарайся не убить ее. После недавней смерти Моррисона это может породить нежелательные слухи.
— Хорошо, Тристан, — послушно сказала Агнес и с чувством приятного предвкушения стала думать о силах, которые она призовет, чтобы укротить неистовую страсть Лайзы...
Прошла неделя.
В Лондоне Эван, страдая от безразличия, с которым Никола отнеслась к его запоздалому предложению, поговорил о своей сестре с известным психиатром, выслушал мнение юриста по поводу договора аренды и поручил частному детективному агентству покопаться в прошлом Пуула. Через четыре дня раздумий врач сообщил, что охотно примет Гвайнет, если она согласится пройти курс лечения в Лондоне; детективы заявили, что, если мистер Тристан
Пуул запятнал себя чем-нибудь, это, несомненно, будет выявлено в результате тщательного расследования, которое они предпримут. Сделав все от него зависящее, Эван решил вернуться в Колвин-Корт и проверить, не обрела ли Никола вновь трезвый взгляд на ситуацию.
Он сердился на Николу. С каждым днем в нем крепло убеждение, что она обошлась с ним несправедливо, и с трудом удерживал себя от звонка в Колвин-Корт. Однако он все же не позвонил Николе. Он решил дать девушке то, ‘что ей требовалось, — время для обдумывания предложения. Тогда йри следующей встрече она не сможет обвинить его в том, что он толкает ее к поспешному решению.
Тем временем в коттедже Бенедикт успешно продвигался в работе над диссертацией, а Джейн наслаждалась каждой минутой общения с близнецами. Она заметила, что проводит с ними времени больше, нежели Лайза. Молчаливая, замкнувшаяся в себе миссис Моррисон почти не выходила из своей комнаты. Обеспокоенная Джейн думала, что Лайза еще не пришла в себя после шока, вызванного, смертью Мэтта, и старалась проявлять к ней еще больше доброты и сочувствия.
Лайза оставалась безучастной ко всему; никогда прежде она не пребывала в такой апатии. Когда Джейн предположила, что это вызвано потрясением, испытанным Лайзой в связи с гибелью мужа, женщина не стала разубеждать ее. Лайзе хотелось снова увидеть Пуула, но у нее не было физических сил даже для прогулки до Колвин-Корта. Лежа в постели, она непрерывно думала о Пууле; постепенно ее воспоминания о нем притупились; сильное возбуждение, которое она испытывала в его обществе, сменилось загадочным безразличием, которое Джейн объяснила пережитым горем. Через неделю апатии Лайза почувствовала себя лучше, и в тот день, когда Эван вернулся из Лондона в Колвин, она решила после ленча прогуляться по берегу.
Погода стояла хорошая. Пока Лайза переодевалась в своей комнате, Джейн пекла на кухне оладьи, а близнецы лежали на траве внутри колвинского замка. Сказание об их пропавшем отце подошло к захватывающей, критической фазе.
— И вот, — сказал Тимоти, — он оказался лицом к лицу с бенгальским тигром.
— И «Звезда Индии» зловеще сияла в кармане его брюк.
–
— Разве рубины сияют?
— Глупый, «Звезда Индии» — не рубин! Это...
Люси замолчала.
— А что? — спросил Тимоти.
— Я слышу голоса, — сказала Люси.
— Ну, ты как Жанна д’Арк!
— Тсс! Слышишь?
Тимоти, слышал.
— Давай спрячемся.
— Хорошо.
Они вскочили с земли, прижались к стене замка и посмотрели в щель, служившую в качестве окна.
— Это мисс Миллер, — сказал Тимоти,
— Это обе мисс Миллер. Вторая женщина — сестра Агнес. По-моему, они направляются к замку.
— Нет, к часовне.
— Когда они зайдут внутрь, давай...
— ...проследим, что они будут делать; — сказал Тимоти, раздосадованный тем, что эта идея пришла на ум Люси раньше, чем ему.
Агнес и ее сестра Харриет скрылись за стенами часовни, их голоса внезапно пропали.
— Идем, — сказал Тимоти.
— О’кей.
Пригнувшись, они бегом преодолели несколько метров, отделявших замок от часовни. Две дикие лошади, которые паслись неподалеку, удивленно подняли головы; овца, бродившая по склону холма, недовольно заблеяла.
— Глупое животное, — пробормотала Люси.
— Тсс!
Они подползли к дыре в полуразрушенной кладке и заглянули внутрь часовни. Теперь голоса были слышны отчетливо; дети различали каждое слово.