Дьявольская секта (Сборник)
Шрифт:
— Минуточку, Уил, — сказал он. — Мне нужно с вами поговорить.
Что-то в его голосе заставило меня насторожиться. Холстед застегивал на животе пояс с мачете, вид его не обещал ничего хорошего.
— В чем дело? — спросил я.
— А вот в чем,—с вызовом взглянул он на меня.— Держитесь подальше от моей жены.
— Как прикажете понимать ваши слова?
— Именно так, как я и сказал. Довольно вертеться возле нее, словно кобель вокруг сучки. Не думайте, что я слепец. — В его запавших глазах светилось безумие, руки тряслись.
— Хочу отметить, что вы сами назвали свою жену сучкой, а не я, — спокойно заметил я.
Он судорожно схватился за рукоятку мачете, и я резко воскликнул:
— А теперь послушай, что я тебе скажу. Я й пальцем не тронул Катрин, да и не собирался этого делать. Она бы и не допустила ничего подобного, даже если бы я того пожелал. Мы с ней просто беседовали, как нормальные разумные люди. Но должен отметить, что друзьями мы с ней так и не стали.
— Не надо пытаться навешать мне на уши лапшу, — закричал Холстед. — Что вы делали возле бассейна три дня назад?
— Там между нами произошел довольно жаркий спор, — усмехнулся я. — Почему бы тебе не спросить об этом у Катрин? Или ты уже попытался это сделать? Избрав для этого язык кулаков. Не хочешь ли выяснить таким же образом отношения со мной, Холстед? Можно и на ножах, если это тебе угодно. Но берегись, как бы потом тебе не пришлось пожалеть об этом.
На мгновенье мне показалось, что он готов броситься на меня с мачете и разрубить мне череп. Я схватился за камень, которым Фаллон придавливал карту на столе. Холстед со свистом выдохнул воздух и загнал обратно в ножны мачете, который обнажил было на дюйм.
— Держись от нее подальше! — прохрипел он. — Вот и все.
Оттолкнув меня плечом, он выскочил вон из дома. Вскоре раздался ритмичный рокот вертолета, и машина взлетела в воздух, быстро набирая высоту и беря курс на очередной синот. Когда звук мотора стих, я прислонился к столу и обтер рукой вспотевший лоб. Руки мои тоже были мокры от пота и дрожали. Какого черта я ввязался в эту историю? Зачем мне сдался этот Холстед? У него явно было не все в порядке с головой, так что он запросто мог зарубить меня мачете. У меня возникло ощущение, что эта экспедиция скоро и меня сведет с ума.
Я оторвался от стола и вышел из дома. Вокруг никого не было видно. Я подошел к домику Холстедов и постучал в дверь.
— Кто там?—спросила Катрин.
— А кого ты ждала? Это я, Джемми, черт подери!
— Я не желаю с тобой разговаривать.
— А тебе и не нужно этого делать, — сказал я. — Тебе нужно лишь выслушать меня. Открой же мне дверь!
Катрин помедлила, затем раздался щелчок, и дверь распахнулась. Вид у нее был неважный, а под глазами чернели круги. Я скрестил на груди руки и сказал:
— Ты говорила, что можешь управлять своим мужем. Советую натянуть вожжи, потому что он, похоже, думает, что у нас е тобой бурный роман.
— Мне это известно, — бесстрастно сказала она.
— Это и так понятно, — кивнул я. — Мне интересно, с чего это он вдруг так подумал. Ведь не ты же навела его на эту мысль, надеюсь. Некоторым женщинам нравится проделывать с мужьями подобные фокусы.
— Это низко — говорить мне подобные вещи!
— Вполне возможно. Но мне сейчас не до церемоний. Твой ненормальный муженек едва не сцепился со мной пять минут назад.
— Где он? — встревоженно спросила она.
— А где, по-твоему, он может быть? Улетел с Фаллоном на вертолете. Послушай, Катрин, мне кажется, Полу нечего делать в этой экспедиции.
— Нет! — воскликнула она. — Только не это! Ты не посмеешь!
— Еще как посмею! Я вышвырну его отсюда, если он не будет вести себя прилично, черт бы его побрал! Он вывел из себя даже Райдера. Если бы я не настоял тогда на его участии, Фаллон бы не взял его с собой, тебе это известно. Одно мое слово, и Фаллон с радостью избавится от него.
— Умоляю, Джемми! — сжала мою руку Катрин. — Не делай этого!
— Не надо так унижаться из-за него! — вскричал я. — Почему ты должнапросить за него? Разве я не говорил тебе еще в Англии, что не следует извиняться ни за кого, кроме как за самого себя? Даже если это твой муж. — Катрин выглядела очень расстроенной, и я сменил тон. — Ладно, так и быть, не стану выгонять его. Но пусть и он прекратит угрожать мне! Договорились?
— Я постараюсь, — сказала она. — Спасибо, Джемми.
Окрыленный успехом, я заважничал и сказал:
— Уж если меня в чем-то обвиняют и даже втягивают в драку, не закрутить ли нам на самом деле страстный роман? Тогда я хотя бы буду знать, за что рискую жизнью!
— Это, по-моему, совершенно не смешно, — окаменела она.
— Я тоже так считаю, — погрустнел и я. — Не похоже, чтобы ты пылала ко мне любовью. Ладно, забудем. Будем считать это неудачной шуткой с моей стороны. Но объясни мне, Катрин, как ты можешь сносить его характер?
— Возможно, тебе просто не дано это понять.
— Ты хочешь сказать, что это любовь? — пожал я плечами. — Или же ложно понимаемая преданность супругу? Будь я женщиной, не приведи Господи, я бы не позволил мужчине себя избивать.
На щеках Катрин выступили красные пятна.
— Не понимаю, что ты этим хочешь сказать.
— А этот синяк откуда взялся? — тронул я пальцем ее воротничок. — Случайно стукнулась об косяк?
— Не твое собачье дело, откуда у меня синяки! — выкрикнула она, отпихнула меня и захлопнула перед моим носом дверь.
Я постоял перед ней немного, тяжело вздохнул и побрел назад в столовую. Там я Открыл холодильник, взглянул на заиндевелые банки пива, захлопнул его и пошел в х домик Фаллона, где конфисковал бутылку лучшего старого виски.