Дьявольская секта (Сборник)
Шрифт:
К беспокойству в связи с увиденным добавлялась тревога за Гарри: он едва переставлял ноги, все больше отставая от меня. Я вынужден был замедлить шаг, не желая сильно отрываться от бедняги. Глаза его впали, на фоне черной щетины лицо было белым как мел. Он то и дело хватался рукой за грудь, словно боялся рассыпаться на ходу на кусочки.
Ширины тропы хватало как раз для прохода по ней гуськом, и я не мог поддерживать его, так что он шел, пошатываясь, позади меня, вынужденный рассчитывать на собственные силы. Из-за медлительности Гарри нас и догнали. Я-то ожидал встретиться с чиклерос лицом к лицу и готов был к этому. А они сами догнали нас, скорее всего,
— Эй, приятель! — услышал я оклик по-испански.
Мы обернулись, раздался возглас удивления и лязг затвора.
На нас смотрел человек невысокого роста с винтовкой в руках. Видимо, он не знал, кто мы такие, но встреча с незнакомцами там, где им быть не следовало, не вызывала у него восторга.
— Не двигаться! Стоять на месте! — приказал он нам, направляя на нас ствол винтовки.
— Бежим! — хрипло крикнул мне Гарри, и мы помчались по тропе прочь. Прогремел выстрел, пуля, отколов от ствола щепку, рикошетом ударила в землю прямо передо мной. Следом донесся еще один угрожающий окрик по-испански.
Обернувшись назад, я увидел распростертое на земле тело Гарри и приближающегося к нему бандита. Гарри сделал попытку подняться, но бандит уже занес над его головой приклад винтовки. Выбора у меня не было: размахнувшись, я метнул в него мачете. Должен заметить, что если мачете ударит человека рукояткой или плашмя, или даже лезвием, чертовски тупым, этого достаточно, чтобы человек упал. Но оно попало в бандита точно острием и вонзилось прямо под ребра.
Открыв от изумления рот, чиклерос с ужасом уставился на торчащее из его тела лезвие, издал тихий стон и, выронив винтовку, рухнул на Гарри, скребя пальцами по гнилой листве. Я подбежал к нему и увидел, что он мертв. Из раны хлестала на рубашку Гарри кровь. Я откатил труп в сторону и нагнулся над Гарри. Прижимая руки к груди тот прохрипел:
— Бог мой, я раздавлен!
— Нужно быстро уносить ноги, — взглянув на тропу, сказал я. — На выстрел прибегут его дружки!
Схватив мачете, которое выронил Гарри, я начал размахивать им изо всех сил, углубляясь в кустарник в сторону от тропы, чтобы перетащить туда Гарри. Когда мы наконец оба оказались в укрытии, он прошептал:
— Боже, моя грудь! Как же она болит!
— Успокойся, — сказал я. — Выпей воды!
Уложив его поудобнее, я вернулся на тропу. Чиклерос лежал бездыханный в луже крови. Оттащив его в кусты и забросав листьями, я побежал назад и принялся засыпать землей кровь. Потом я подхватил винтовку и вернулся бегом к Гарри. Он по-прежнему держался за грудь.
— Мне кажется, это конец, — взглянув на меня тусклыми глазами, прошептал он. — Это падение прикончило меня: сломанные ребра проткнули мне легкие. У меня кровь изо рта, взгляни!
— Боже мой! — воскликнул я. — А я-то думал, что у тебя выбиты зубы. Что же ты мне раньше не сказал!
— А что бы от этого изменилось? — криво усмехнулся он. — Иди один в Уаксуанок, мне не дойти.
— Подожди меня здесь! — сказал я и вернулся к мертвому чиклерос: у него была с собой большая фляга с водой и рюкзак. В карманах я нашел спички, сигареты, кнопочный нож, в рюкзаке — одежду, три банки говяжьей тушенки, кусок вяленого мяса и буханку хлеба размером с тарелку. Забрав все это, я вернулся к Гарри.
— Теперь можно и поесть, —- сказал ему я.
— Я не голоден, — покачал он головой. — Уходи отсюда, пока не поздно.
— Не валяй дурака! — возмутился я. — Мы уйдем вместе.
— Поступай как знаешь, — прохрипел он и судорожно закашлялся.
Только теперь я сообразил, что он в агонии. Лицо его осунулось, резко обозначились скулы, голова напоминала череп. Изо рта летели капли крови, падая на зеленые листья. Встав рядом с умирающим, я старался его подбодрить, забыв о грозящей мне самому смертельной опасности. Гарри отказывался от пищи и воды, вскоре он начал бредить. Неожиданно он открыл глаза и спросил, вполне осмысленно глядя на меня:
— Вам когда-нибудь доводилось бывать в Таксоне, мистер?
— Нет, не доводилось. И меня зовут просто Джемми.
— А ты не собираешься там побывать?
— Да, Гарри, я непременно побываю в Таксоне, — сказал я.
— Повидай мою сестру и объясни ей, почему я не вернулся.
— Непременно, — дрогнувшим голосом пообещал я.
— Я не был женат, — грустно признался он. — И даже постоянной подруги у меня не было. Наверное, слишком часто приходилось бывать в разъездах. Мы с сестрой очень любили друг друга.
— Я навещу ее, обещаю, — сказал я. И все ей расскажу.
Он кивнул, закрыл глаза и замолчал. Спустя полчаса у него начался приступ кашля и изо рта хлынула кровь. Еще спустя десять минут он скончался.
Глава десятая
Они гнали меня, словно охотничьи псы лису. Я и раньше-то недолюбливал подобные кровавые забавы, а теперь на собственной шкуре почувствовал, что значит быть затравленным зверем, и проникся к охоте сильнейшим отвращением. Я также не знал местности, на которой собаки, преследующие меня, фактически были у себя дома. В общем, я изрядно вспотел и потрепал себе нервы.
А началось все вскоре после смерти Гарри. Мне не хотелось оставлять его тело на ужин лесным падальщикам, и Я стал рыть тупым мачете для него могилу. Однако вскрыв тонкий земляной слой, я обнаружил под ним сплошную скалу и, бросив свою затею, просто сложил ему руки крест-накрест на груди и сказал последнее «прощай».
Вот это и стало моей роковой ошибкой, как и неудачная затея с рытьем могилы. Оставь я Гарри скрючившимся у дерева, мне удалось бы скрыться незаметно: чиклерос нашли бы своего мертвого дружка, неподалеку в лесу — труп Гарри, и даже не заподозрили бы о моем существовании. Не может же покойник сам рыть себе могилу и столь тщательно обставлять собственную, кончину! И охота на меня началась.
Возможно, однако, что все дело было в добыче, которую я прихватил с собой, обобрав мертвого бандита. Я взял винтовку, рюкзак, все, что было у него в карманах, патронташ с патронами, и замечательный новенький мачете с острым, как бритва, лезвием. Я взял бы для маскировки и одежду, но меня спугнули голоса на тропе, так что я был вынужден срочно скрыться в лесу.
Торопясь убраться подальше, я заблудился и проплутал весь остаток дня. На ночь я благоразумно устроился на дереве, надеясь утром выбраться на тропу Гатта, ведущую к Уаксуаноку. Я не слишком волновался, поскольку находился теперь в лучшем положении, чем непосредственно после аварии вертолета: у меня была еда и почти три кварты воды, я обрел опыт продвижения в зарослях и научился работать мачете. К тому же одному человеку легче пробраться там, где не могут пройти двое, особенно если один из них болен. И еще у меня появилась винтовка. И хотя я еще не знал, что буду с ней делать, я решил все же оставить ее на всякий случай.