Дыхание кризиса
Шрифт:
– Механик, вытащи огнетушитель. Все в укрытие.
Мы бросились в окоп. Обычный Чараевский доклад и вот команда -"Пуск". Ракета пошла хорошо и мы уже хотели бежать и гасить установку, где выгорало масло, как вдруг в небе раздался грохот. Мы подняли голову и онемели. Из огненного шара в западное направление от Москвы вылетела первая ступень и пошла..., пошла..., разбрасывая после себя горящие куски и гудящее пламя.
– Ложись!- ору я.
Где-то недалеко шмякнулся осколок.
–
На ходу вскрываем огнетушитель и, подбежав к установке, гасим на броне пламя. Со страхом включаю двигатель возвращения ствола и чувствую, что в системе масла нет и направляющая падает. Глухой удар. Стойки смялись, поддерживающие конструкции превратились в лепешку. Механик мечется, он не может влезть в свой люк.
– Лезь через командирский люк,- кричит лейтенант.
Наконец дизель завелся и мы удираем за исчезнувшей половиной ракеты. Сегодня очень неудачный день.
Была комиссия, расследовавшая причины аварии. Ракета попала в огород к леснику недалеко от Наро-Фоминска. Выбиты только стекла, попорчен урожай и погибла курица. Слава богу, что сработали ступени предохранения и взрыва не произошло. В гидравлической системе самой установки выявили заводской брак. Обнаружена раковина в трубе.
Прибыли следователи. Меня особенно донимал молодой капитан-следователь, который уж очень хотел найти врагов внутри части.
– Так тебе командир приказал нарушить инструкцию?
– За погрузку ракеты я не отвечаю. Есть старший по званию с него и спрос.
– Я не об этом. Я о другом. Ты считаешь, командир умышленно нарушил инструкцию?
– Я сообщил подполковнику, что нужно делать по инструкции. Остальные решения принимает командир.
– Ты что все время Ваньку крутишь. Командир виноват или нет, отвечай?
– Действия командира подчиненными не обсуждаются.
– Действительно ты идиот, незря тебя обозвал так подполковник. Катись отсюда пока цел.
Нашему подполковнику попало, но по его придиркам ко мне, я понял, что во всех его неудачах он обвиняет меня.
Мама Маши испуганно смотрит на меня.
– Уходил бы ты, Саша. К Машеньке муж приехал. Пусть разберутся, ты приходи потом.
Я позвонил Людке и на мое удивление она оказалась дома. Через двадцать минут, она на такси приехала на Хорошевку. Мы прогуляли с ней весь день по Москве. Людка, как бездонная бочка, вытаскивала деньги из сумки и везде платила за меня. Потом вечером, я опять очутился в ее пятикомнатной квартире. Только мы разделись и легли в постель, как в квартире опять разнеслись голоса.
– Люда, ты где?- раздался голос отца.
Людка сползла с меня накинув халатик и вышла к гостям.
– Людочка, ты извини, что
– Хорошо, папа.
– Если мы его сейчас не остановим,- раздался через некоторое мгновение уже знакомый голос Николаевича, - то Караибский бассейн будет вспышкой для большого пожара. Этот авантюрист уже что-то задумал.
– Как его остановить?- спросил кто-то из гостей.
– Либо снять, либо прикончить.
И вдруг наступила тишина. Но Николаевич вошел в раж.
– Чего удивляться- прикончить. Ради жизни на земле.
– Кто же это сделает? Не вы ли, генерал?- не унимался тот же голос.
– Хотя бы я, если бы была возможность.
– Не будь придурком, Николаевич. Это надо делать явно другому. Надо использовать этого лейтенантика. Кстати, где он?
– У них там сейчас запарка после ЧП с запуском ракеты. Его послали в Тагил принимать новую установку,- сказал Чараев.
И вдруг меня осенило. Это же говорят о лейтенанте Федорове.
– А что будет с ним потом?- не унимался настырный голос.
– Сюда в Москву, сейчас прибывает один мой знакомый человек. Я его хорошо знаю, так вот, он уберет лейтенанта после исполнения акции,- раздался голос Чараева.
– Вы только уж там поакуратней, пожалуйста,- прохрипел какой-то бас.
– А вот и Людочка. Положи поднос сюда. Спасибо, девочка. Иди досыпай.
В комнату вошла Люда, у двери скинула халатик и прыгнула ко мне в кровать. Голоса исчезли.
– Невезенье какое-то,- шепотом начала она,- как только я оказываюсь с тобой, обязательно у папы гости и бесконечные разговоры о политике. Но теперь они сюда не сунуться.
Действительно, нас никто не тревожил до утра. Но когда, часов в шесть до выходной двери мы с Людой пробирались на цыпочках, сзади раздался голос генерала.
– А ну-ка постойте, молодой человек. Да это знакомая личность. Машкин охламон. Вот с кем моя дочка крутит по ночам хвост. Люда, марш в свою комнату.
– Папа, я не пойду. Я уже взрослая и сама выбираю себе друзей.
– А ну, марш, тебе сказал,- генерал покраснел от ярости.
Она метнулась в свою комнату.
– Значит так...
Чараев заходил по коридору. Гнев его стал испарятся.
– Ты, со вчерашнего вечера здесь?
– Да.
– Все слышал?
– Почти все.
– Ну если слышал, то должен молчать. Уразумел? Если бы не Людка... Генерал успокоился совсем.
– Почему Машу бросил?
– К ней приехал муж.
– Что?- генерал как споткнулся на месте.- Синицин приехал? Вот это новость. Люда, выйди сюда.