Дышу тобой
Шрифт:
Нет! Она не слабая! Она больше не будет такой.
Она сможет – попробует – ответить ему так, как он того заслуживает. Больше он не посмеет смеяться над ней. Собственный настрой показался Клэри очень даже приличным. Уже был повод гордиться собой. Но внутренний голос нашептывал ей, что этот настрой мигом испарится после первой фразы Блэка, брошенной в ее сторону.
– Я хочу установить некоторые правила, раз уж мне придется находиться рядом с тобой этот год, – ухмыльнулся он.
Кларисса не могла вымолвить ни слова, ведь этот взгляд, казалось, состоял из тысяч маленьких льдинок, которые впивались в ее тело, не позволяя
Говори уже, что хотел и дай ей уйти!
Клэри чувствовала, как жар приливает к щекам, делая их алыми от раздражения и накопившейся злости на парня. Это сейчас было тем, что необходимо. Ей нужно было выплеснуть свою злость, показать, что она не слабая, не такая ничтожная, как он думает. Она тоже может злиться и искрить глазами.
– Во-первых, при моих друзьях, да и вообще не обращайся ко мне, не хочу марать свою репутацию общением с тобой, – фыркнул Блэк, делая к ней всего один шаг. – Во-вторых, я надеюсь, не стоит подробно объяснять, что в моей комнате тебе делать нечего, – когда он сделал еще один шаг, Клэри отступила назад, не желая вдыхать его запах, от которого она стремилась избавиться. – И, наконец, в-третьих, никаких своих хахалей сюда приводить нельзя, усекла, дура?
После последнего слова он сделал еще один шаг, глухо отдававшийся стуком по паркету. Кларисса еле сдержала в себе порыв выставить руки вперед, чтобы он больше не приближался к ней, потому что она не позволит ему находиться так… непозволительно близко. Ей начинало казаться, что она уже чувствует его свежее теплое дыхание на коже своего лица. Она предпочла бы задержать дыхание и умереть от нехватки кислорода, нежели еще хоть раз вдохнуть этот дурманящий разум запах, принадлежащий Максиму Блэку.
Если она сделает еще хоть шаг назад, то упрется спиной прямо в стенку. Но Кларисса придерживалась мнение: «Лучше стенка, чем Блэк!». Да как он вообще смеет диктовать ей свои условия? Именно она заслужила эту должность! Он ведь даже пальцем не пошевелил, чтобы добиться ее, она ему досталась только потому, что он капитан команды и потому что Блэк. Потому что его семья почти полностью спонсирует этот пансион, никто не смеет перечить ему. Но Клэри именно это и собиралась сделать, потому что терпеть самовлюбленного ублюдка уже не было никаких сил.
– Я имею полное право приводить в свою комнату того, кого захочу, потому что это мое личное пространство, – яростно проговорила Кларисса.
Страх перед Блэком внезапно ушел, предоставляя место ярости и злости. Клэри не понимала, как работает этот переключатель, но сейчас она была рада тому, что он сработал в эту сторону. Конечно, хотелось бы контролировать этот процесс самостоятельно, но и такие спонтанные всплески ее тоже устраивали. Давно пора выплеснуть все то, что накопилось, дать ему достойный отпор.
Смешно, но ни он, ни она даже не помнили, с чего началась эта ненависть. Клэри полагала, что это между ними было всегда, так как они принадлежат
Клэри была лучшей ученицей среди обоих одиннадцатых классов, так что было неудивительно, что ее выбрали старостой, но почему же выбрали его, Блэка? Из-за влиятельной семьи? Естественно. Ведь учился он, хоть и неплохо, но и не отлично. Было достаточно парней, которые обладали гораздо большим уровнем знаний, чем Блэк. Которые больше этого заслуживали.
– Ты что еще и глухая, Ковалева? – прорычал Блэк, делая еще один шаг, находясь в слишком опасной близости. – Я сказал: никаких хахалей на этой территории. Удовлетворяй свои физические потребности где-нибудь в другом месте.
– Пошел к черту! – выкрикнула она, активно жестикулируя руками. – Не смей говорить подобные гадости обо мне.
Блэк был прямо-таки горд за себя, ведь смог, наконец, вывести девушку из уравновешенного состояния, что он постоянно и делал. Он чувствовал приятное насыщение во всем теле. В его голове проскакивали мысли, что за лето девушка, должно быть, изменилась, но это было не так. Стоило ему только сказать несколько обидных слов, как ее характер показал себя во всей красе: пылающие от ярости щеки, взгляд глаз редкого лазурного цвета – обладай он большей материальностью – мог бы мгновенно испепелить Макса на месте. Вот он. Цвет, который идеально походит для описания ее глаз. Лазурный.
Но какая же она все-таки отвратительная.
Подходя к ней все ближе и ближе, желая тем самым напугать ее, заставить дрожать, он замечал лишь, что она еще больше злится, становясь похожей на ведьму. Блэк от этого ее вида получал особое удовольствие, потому что выводить из себя Клариссу Ковалеву было его любимым отвлечением от скуки. Довести сначала до состояния абсолютной злости, а потом увидеть, как слезы текут по ее лицу, как она захлебывается в своих рыданиях, потому что проиграла.
Злись, сука, злись! Смирись с тем фактом, что ты ничего не сможешь с ним сделать. Никогда не могла.
Зато он сможет. Он может сделать с ней все, что только захочет. И от этой мысли на душе становилось теплее. Возможно, проживание рядом с заучкой не будет таким уж ужасным, как показалось на первый взгляд. В конце концов, ему нравиться выводить ее из себя. Ему нравиться видеть этот яростный, но беспомощный взгляд на ее лице. Пожалуй, единственное, что в ней было привлекательным в этот момент – это глаза. Блэк ни у кого не видел подобных. Но все остальные недостатки перекрывали это единственное ее маленькое ее достоинство.
– А что? – его голос был тихим, но слышно его было так четко, что Клэри казалось, будто он шепчет ей на ухо. – Правда глаза колит? Кто там тебе там присовывает: пидорас-Орлов или же тупой Самойлов? А, может, вдвоем?
Ее рука взмыла в воздух. Она могла стерпеть любые оскорбления в свою сторону, но не могла сдерживать себя, когда он переходил на ее друзей. Она даже не поняла, что натворила, когда звук пощёчины оглушил их обоих. Только легкое жжение в руке напоминало девушке, что она только что ударила Блэка. Внутри все перевернулось с ног на голову, когда она поняла, что, черт подери, натворила. Еще никогда их ссоры не доходили до такого уровня неконтролируемой ярости.