Дюк

Гаджиала Джессика

— Черт возьми, — прошипел Дюк, его рука опустилась на мою голову, когда его тело дернулось.

Ободренная, я взяла его глубже, двигая головой круговыми движениями, когда я начала всасывать его, пробуя его желание и побуждаемая тем, как он зашипел.

— Хорошо, хорошо, Пенни, — сказал он, снова забавляясь, когда схватил меня за волосы и потянул назад, пока его член не выскользнул из моего рта. — Чертовски люблю твой энтузиазм, но я хочу быть внутри твоей сладкой киски, и, если я позволю тебе продолжать, мы не доберемся до этого, — объяснил он, поглаживая пальцем мою щеку.

Затем

он отвернулся от меня, давая мне восхитительный вид на свою упругую задницу, пока он секунду рылся вокруг, а затем вернулся ко мне, держа коробку презервативов в одной руке и одеяло в другой.

Когда я посмотрела на одеяло, он пожал плечами, встряхнул его и бросил на пол. — Я не собираюсь трахать тебя на койке, как чертов студент колледжа. Кроме того, нам нужно быть немного изобретательными с точки зрения позиции, — объяснил он, потянувшись за моей рукой и потянув меня за собой на пол.

Он схватил меня сзади за шею и притянул к себе, крепко целуя в течение долгого времени, прежде чем отпустить, схватил презерватив и быстро защитил нас. Он сел, скрестив ноги, и потянулся ко мне, притягивая к себе.

Я ненавидела быть сверху. Я ненавидела это. Это был движение всех моих частей, которые дрожали, пока ты двигалась, и того факта, что это причиняло боль моим бедрам, и мой темп никогда не был последовательным, поэтому оргазмы были мимолетными.

Но я двигалась туда, куда он хотел, одной рукой держа свой член у основания, а другой прямо под моей задницей, направляя меня к нему.

Мои руки легли ему на плечи, его темно-синие глаза пристально смотрели на меня в течение долгой минуты. — Прими меня, детка, — настаивал он, и я почувствовала, как мои внутренности задрожали от его слов. И я имею в виду все мои внутренности. В том числе и те, что у меня между бедер.

Так что с этой сильной потребностью я боролась со старой, знакомой неуверенностью и опустила бедра. Твердая головка его члена скользнула вниз по моей щели и непреклонно прижалась к отверстию в течение долгой минуты, прежде чем я надавила, позволяя ему скользнуть внутрь, широко растягивая меня и заставляя мои руки почти болезненно вжиматься в его кожу, когда я издала тихий стон.

Дюк выпустил из руки член, устраиваясь сбоку от моей шеи, слегка погружаясь, пока я продолжала брать его глубже. — Так чертовски туго, — прорычал он, и я почувствовала, как сжимаюсь вокруг него, заставляя его губы злобно приподняться. — Тебе это нравится, да? — спросил он, наклоняясь вперед, и я почувствовала, как его нос провел по линии моей челюсти. Затем его теплое дыхание коснулось моего уха, когда я взяла его до конца, слегка всхлипнув. — Ты будешь скакать на моем члене, пока не закричишь. А потом я буду трахать тебя до тех пор, пока ты не сможешь ходить в течение нескольких часов после этого, — пообещал он, и я почувствовала, что снова сжимаюсь вокруг него.

У меня никогда не было грязных разговоров в постели.

Те, кто пытался, делали это нерешительно. И не было ничего менее сексуального, чем нерешительные грязные разговоры.

Ничто в Дюке не вызывало сомнений. Он говорил о том, что он сделает со мной, с уверенностью, что он сделает все, и каждая молекула в моем теле откликнулась на это.

— Оседлай

меня, Пенни, — потребовал он, когда его язык прошелся по мочке моего уха, посылая дрожь по моему телу.

Мои бедра немедленно задвигались, его член скользил внутрь и наружу в медленном, отработанном темпе. Руки Дюка легли на мои бедра, когда он двинулся назад, а затем вниз, пока не лег на спину, глядя на меня.

Мои движения замерли, когда его пальцы начали скользить вверх и вниз по моим бедрам. — В чем дело? — спросил он, когда я не сразу начала снова. Я покачала головой и снова начала двигаться, но его руки схватили меня за бедра и удержали их неподвижно. — Пенни… — настаивал он.

— Ненавижу это положение, — призналась я.

— Детка, — сказал он, качая головой, и снова сел. — Просто скажи об этом, — добавил он.

— Мы не можем… — начала я, пожимая плечами.

— Есть много способов трахнуть тебя, — отмахнулся он от возражений, спихивая меня с себя и поднимаясь на колени. — Ни для кого из нас не будет хорошо, если мы попытаемся навязать позицию, которая нам не понравится, — добавил он. — Почему бы тебе не лечь на живот, — предложил он, прижимая руки к моим бокам, когда я отвернулась и опустилась вниз. Его руки прошлись по бокам моих порезов, затем ниже, затем по моей заднице, сильно сжимая на мгновение, прежде чем его руки обхватили мои бедра, и я увидела, как одна из его рук опустилась рядом с моей рукой.

Затем его член скользнул между моих ягодиц и прижался к моему лону, останавливаясь, затем продвигаясь вперед, погружаясь глубоко одним толчком.

Я ахнула, мои руки крепко вцепились в края одеяла, и Дюк издал глубокое рычание одобрения. — Хочешь поспорить, что я могу заставить это горло болеть от крика? — спросил он, его член медленно, почти нежно входил и выходил из меня, просто маленькими толчками, заставляя мои бедра сжиматься, пытаясь двигаться вверх быстрее, чем он позволял. — Давай посмотрим, — сказал он, а затем его темп стал быстрее, жестче, требовательнее, его бедра врезались в мою задницу с каждым толчком.

Он даже не замедлился, когда его руки скользнули под мои бедра и сильно дернули. — Вставай, — потребовал он напряженным голосом, когда я уперлась коленями и прижалась к нему задницей. — Раздвинь ноги, — потребовал он, и я простонала, наслаждаясь ощущением, как они плотно прижимаются, удерживая его внутри меня. И я раздвинула их, и его рука двинулась вокруг и между моих ног, поглаживая мой клитор.

— О Боже, — выдохнула я, все мое тело стало невероятно напряженным, когда он продолжал свой неумолимый темп, мои стоны становились громче, более неконтролируемыми, более дикими, чем когда-либо прежде.

Мои бедра начали врезаться в него, требуя освобождения.

— Жадная киска, — сказал он, схватив меня за бедро и притянув обратно к себе, когда рванулся вперед.

А затем весь мир взорвался; все мое тело сильно затряслось, когда оргазм пронзил меня, быстрая, безжалостная пульсация, которая рикошетила наружу, отскакивая от каждого нервного окончания, охватывая мою нервную систему способом, о котором я не знала, что это возможно.

Это ослепило и оглушило меня на долгое мгновение.