Дюна
Шрифт:
Весь этот костюм — попросту потосборник!
«Тебе станет удобнее во влагоджари, когда твое тело избавится от лишней воды», — сказал Стилгар.
Она знала, что он прав, но от этого удобнее не становилось. Бессознательная сосредоточенность на воде мешала думать. Нет, поправила она себя, сосредоточенность на влаге.
Какое тонкое и какое весомое различие!
Она услышала приближающиеся шаги и обернулась, зная, что увидит Поля и следующую за ним как хвостик лукавую
Тоже надо обдумать. Надо бы поговорить с Полем об их женщинах. Ни одна из этих пустынниц не годится в жены герцогу. В наложницы — да, но не в жены.
Она удивилась собственным мыслям: Похоже, я заразилась его способностью к предвидению. И Джессика подумала, что ведь она тоже очень хорошо к этому подготовлена. Я рассуждаю о судьбах династии, позабыв, кто я сама! Однако… я была больше, чем наложница.
— Мама.
Поль остановился возле нее. Чейни стояла рядом.
— Мама, ты знаешь, что они делают там, в пещере? Джессика посмотрела на темные пятна его глаз, уставившихся на нее из-под капюшона.
— Догадываюсь.
— Чейни мне показала… считается, что я должен это видеть и… дать разрешение на измерение воды.
Джессика перевела взгляд на Чейни.
— Они выделяют воду Джамиса, — пояснила та. Ее высокий голос звучал чуть гнусаво из-за носовых фильтров. — Таков закон. Тело человека принадлежит ему самому, а вода — его роду… но если он… в поединке…
— Они говорят — это моя вода, — сказал Поль. Джессика с удивлением обнаружила, что это сообщение заставило ее насторожиться.
— Если в поединке, то вода принадлежит победителю. Потому что тебе пришлось сражаться на открытом воздухе без влагоджари. Победителю должны возместить воду, которую он потерял во время боя.
— Я не хочу его воду, — пробормотал Поль. Он почувствовал, что превращается в один из тех неясных образов, которые безостановочно двигались перед его внутренним взором. Он не вполне представлял, что должен делать, но одно знал точно: он не хочет брать воду, выделенную из тела Джамиса.
— Но это… вода, — Чейни никак не могла его понять.
Джессику потрясло, как она это сказала: Вода. Как много могло значить одно простое слово. Ей на память пришла бен-джессеритская аксиома: «Искусство выживания — это умение плавать в незнакомых водах». И она подумала: Мы оба — я и Поль — должны отыскать все течения, все мели в этих незнакомых водах… если, конечно, нам суждено выжить.
— Ты примешь эту воду.
Она узнала тон своего голоса. Тот же самый тон она использовала однажды, убеждая герцога Лето принять крупную сумму, которою ему предложили за участие в некоем сомнительном предприятии, — деньги означали тогда для Атрейдсов власть.
На Аракисе деньгами была вода. Она это ясно понимала.
Поль продолжал молчать. Он знал,
Вдруг он вспомнил слова четыреста шестьдесят седьмой калимы из Оранжевой Книги доктора Юха и произнес:
— Из воды пошла всякая жизнь.
Джессика изумленно подняла на него глаза. Откуда он знает эту цитату! спросила она себя. Ведь он еще не изучал тайных доктрин?
— Да, да, — подхватила Чейни. — Так и говорят — гайдихар, мантенэ. Еще у Шах-Наме написано, что вода сотворена первой, а все остальное — потом.
Джессика вздрогнула, хотя не могла бы объяснить себе почему (и именно это обеспокоило ее больше всего). Она отвернулась, чтобы скрыть смущение, и оказалось, что вовремя — она увидела, как садится солнце. Все небо заполнилось неистовым буйством красок, пока оно скрывалось за горизонтом.
— Пора!
В пещере загудел голос Стилгара.
— Сокрушен клинок Джамиса! Джамис призван Им, призван Шай-Хулудом, Тем, кто повелевает фазами лун, стареющих днем и превращающихся под конец в высохшие сучки, — Стилгар понизил голос. — То же случилось с Джамисом.
Тишина, словно вата, заполнила пещеру.
Джессика видела, как перемещается в глубине пещеры серая тень Стилгара — точно призрак. Она оглянулась на низину, почувствовала прохладу.
— Друзья Джамиса пусть приблизятся, — продолжал Стилгар.
Из-за спины Джессики выскользнули несколько человек, и перед входом в пещеру упала завеса. Высоко над головой зажглась одинокая поплавковая лампа. Ее желтоватый свет сразу выхватил из сумрака людской поток вливающийся откуда-то в пещеру. Джессика услышала шелест бурок и джубб.
Чейни внезапно отступила в сторону, будто свет ее оттолкнул.
Джессика склонилась к самому уху Поля и прошептала, пользуясь семейным кодом:
— Старайся подражать им, делай все, как они. Сейчас будет примитивный обряд — успокоения тени Джамиса.
Сейчас будет нечто большее, чем примитивный обряд, подумал Поль. Он снова угадал зудящее неприятное ощущение в своем сознании — словно он пытается схватить прыгающий сам по себе шарик и заставить его лежать неподвижно.
Чейни качнулась к Джессике и взяла ее за руку:
— Пойдем, саяддина. Нам полагается сидеть поодаль.
Поль смотрел, как они скрываются среди теней и оставляют его одного. Он почувствовал себя покинутым. Укреплявшие завесу вольнаибы подошли к нему.
— Идем, Узул.
Он позволил увлечь себя вперед, и его втолкнули в образовавшийся вокруг Стилгара круг. Стилгар стоял под лампой рядом с бесформенной кучей округлых и угловатых предметов, которые выпирали из-под брошенной на пол бурки.