Дюссельдорфский убийца
Шрифт:
Он бросился в кабинет Горна, но там никого не оказалось.
— Что за чертовщина! — Пораженный Мяч быстро схватил шляпу и выбежал на улицу.
В темноте он различил удаляющуюся одинокую фигуру доктора и отправился вслед за ним.
Глава 16.
МЕДАЛЬОН
В маленьком домике столяра все было тихо. Шлеман отправился в пивную — теперь он целыми днями сидел за кружкой. Появление сыщика, который явно следил за ним в последние дни, выбило его из колеи.
Шлеман
Фрау Эльза услышала, как за мужем захлопнулась дверь и облегченно вздохнула.
Она принимала его вечные попреки как наказание за грех и теперь, готовясь к смерти, чувствовала, как все окружающее отходит куда-то вглубь и заволакивается мягким туманом.
Последний приступ лихорадки отнял у нее все силы. Измученное влажное тело едва вырисовывалось под одеялом. Глубоко запавшие глаза скользили по знакомой обстановке. Вот рамочка, которую ей подарил муж, давно, когда он еще относился к ней значительно лучше. А вот эту салфеточку она вязала, когда ушел Элиас.
Худая рука судорожно сжала висевший на груди медальон.
Кажется, старик вернулся. В соседней комнате послышались шаги. Эльза очнулась от забытая. «Наверное, пьян, по обыкновению», — подумала она.
Дверь отворилась. Изумленный взгляд больной остановился на сгорбленной фигуре.
Эльза невольно приподнялась, опираясь на подушки.
— Франц, неужели ты, Франц?
Доктор Миллер подошел ближе и уселся в ногах больной. Тень падала ему на лицо, но обычно резкие черты старика казались мягче.
— Да, это я, Эльза. Узнала все-таки, состарились мы.
— Всю жизнь я помнила тебя, Франц. Видишь медальон — твой подарок. Здесь твоя карточка и Элиаса. Помнишь нашего мальчика? Он так похож на тебя…
Глаза доктора странно блеснули.
— Говори, говори, Эльза, я слушаю тебя. — Его голос звучал приглушенно и тихо. — Тебе очень плохо?
— Я умираю, Франц. Привел Бог свидеться перед смертью. Мальчика нашего, Элиаса, не забудь. Бродяжничает, совсем от рук отбился. Про тебя я ему рассказывала. Злое у него сердце, соседки недаром говорили: глаза зеленые — злой человек.
— Зеленые глаза? — спросил доктор.
— Да, сам рыженький, а глаза зеленые, мальчишки его всегда клоуном дразнили. У тебя голубые были, красивые… Да и я другая была… Наказал теперь Бог за грехи. Как ты уехал — сколько я вынесла! Старик пил… Очень грубым был. Элиас ничего не хотел делать… убегал из школы, лентяйничал… все его дразнили подкидышем… озлобился против людей и против тебя.
Больная дышала с трудом. Пальцы судорожно перебирали одеяло.
— Ты еще здесь, Франц? Ох, тяжело… Не вижу… подойди сюда…
Доктор склонился над умирающей и поцеловал ее. Слезы катились по ее лицу. Она хотела еще что-то сказать и приподнялась, чтобы обнять руками его шею. Но руки бессильно упали, и она медленно опустилась на подушки, поддерживаемая сильной рукой доктора.
Он постоял несколько минут прислушиваясь, бьется ли сердце. Потом закрыл глаза покойнице и, ловко расстегнув цепочку, снял с ее шеи медальон.
Несмотря на теплую летнюю ночь, Мяч зябко поеживался, долго простояв в тени каких-то ворот. Доктор Миллер заставил его протащиться пешком через весь город и пустынными улочками привел к низенькому дому столяра.
Мяч ясно видел, как сгорбленная фигура доктора исчезла за дверьми, и он в недоумении остановился, не зная, что ему делать.
Что значит этот странный визит? Старик-ученый, месяцами не выходивший из дому, вдруг появляется в полицей-президиуме и ночью идет к какому-то столяру! Знал ли Горн, что Миллер был у него в кабинете? И где вообще Горн?
Мяч недовольно заерзал на месте. Дернула же его нелегкая тащиться сюда! Он с сожалением вспомнил об ужине и мягкой постели и готов был уже повернуть обратно, как вдруг замер, прижавшись к забору.
Длинная тень упала на дорогу. Немного поколебавшись, Мяч сделал навстречу идущему несколько шагов и… столкнулся с Горном.
— Приятно прогуливаться в весеннюю ночь, — заметил тот обычным насмешливым тоном. — Влюбленные, поэты, сыщики одинаково любят природу.
— Я предпочел бы постель, — пробурчал Мяч. — Как это вам удалось заставить доктора прийти к вам, да еще ночью?
— Час самый подходящий для привидений, — рассмеялся Горн.
— Вы были там? — спросил Мяч, кивая головой по направлению домика, от которого они быстро удалялись.
— Да. Фрау Эльза умерла, — отрывисто бросил Горн, и Мяч не решился больше расспрашивать. Он был отправлен домой и уснул, едва добравшись до постели, а Горн долго еще сидел в кабинете, внимательно рассматривая медальон.
Глава 17.
ИЗУМРУД
Рут ожесточенно стучала на машинке, стараясь отогнать назойливые мысли. Как нарочно, работы было мало, а солнце озаряло редакционную комнату яркими бликами, выхватив из пыли старую чернильницу и даже смятым корректурным гранкам, придав какую-то нарядность.