Дзен и искусство быть вампиром
Шрифт:
Я знала с абсолютной точностью, что Фредерик собирается вонзить, пропитанный светом кинжал в сердце Кристоффа и у меня не было в запасе сил, чтобы остановить его.
Я действовала без раздумий. Я прыгнула вперед, бросая себя к Кристоффу с криком:
– Нет!
Фредерик высоко поднял обеими руками кинжал, запев сильным, странным голосом:
– In tua luce videmus lucem! – прежде чем его руки дернулись вниз.
Нож вонзился в мою спину, так как я приземлилась сверху на Кристоффа. Алек волоча ноги, все еще отчаянно
Боль расцвела медленно, когда я подняла голову, раскаленный жар лезвия распространился от лезвия медленными волнами жара, быстро нарастая в силе.
Крики зазвучали сквозь деревья, знакомые голоса звали Кристоффа и Алека.
– Свет, должно быть, исчез, – сказала я Кристоффу, который распростертым лежал подо мной, волна жара, начала делать мысли тяжелыми. – Я говорила тебе иметь веру в меня.
– Я верил, – сказал он, прекрасная бирюза его глаз вспыхнула ярче.
Фредерик закричал, когда вампиры добрались до него.
Магда устремилась ко мне, ахнув над ножом, что, как я знала, торчал из моей спины.
– Милый Боженька на небесах, Пия. Милый Боженька!
– Я в порядке, – сказала я, каркающим голосом, когда руки помогли мне подняться с Кристоффа и камня. Моя голова плыла, но я сделала усилие, чтобы прочистить ее. После того, как Алек выбил пистолет у Греты, он послал ее в полет в услужливые руки Ровена, и поплелся ко мне, обхватывая меня в осторожном, но крепком объятии.
– Любовь моя, храбрая моя любовь. Все кончено, моя Возлюбленная. Не нужно плакать, все кончено.
Я не плакала, но меня трясло от последствий того, что я была дважды ранена. Я, однако, не жаловалась, когда Алек баюкал меня, бормоча слова утешения.
– Что ты делаешь? Ты не должен был двигать ее! – приказала Магда, пытаясь оторвать от меня руки Алека. – Она была ранена! Мы должны отправить ее в больницу. Милый Боженька, никто из вас не знает, как обращаться с кем-то, кто был ранен? Пия, сладкая, приляг. Мы вызовем скорую.
– Нет никакой надобности в смертной помощи, – услышала я, как сказал Кристиан. Я подняла голову, и посмотрела на него. Он тщательно осмотрел мою спину, а потом, к моему изумлению, улыбнулся.
– Я понимаю, что не нравлюсь вам, и вы, вероятно, желали бы, чтобы я умерла в этот самый момент, но я хотела бы указать, что я не причинила вреда никому из ваших людей, и я ранена.
– Это больше не имеет значения, – сказал он, все еще со странной улыбкой на губах.
Алек внезапно отступил с неописуемым выражением на лице.
– Последствия будут, Пия.
– Что? – я перетащила свое внимание от Алека к нему.
– Я не сомневаюсь, вы все еще хотите, чтобы я умерла, но могу вас заверить…
– Совет пообщается с вами позже, после того, как все уладится само по себе.
– Я, должно быть, опять в шоке, – сказала
– Если ты в шоке, то я тоже. Почему вы стоите вокруг и ухмыляетесь? – потребовала объяснить Магда.
– Она – Возлюбленная. Она – бессмертна, – сказал Кристиан, и прежде чем я смогла сказать что-то еще, он выдернул нож из моей спины.
Я взвизгнула и повернулась.
– Эй!
– Рана излечится сама собой через несколько минут, – сказал он мне, после глянул на Алека. – Я оставляю вас Алеку. Он без сомнения захочет объяснить вам, что значит быть Возлюбленной.
– Но я думала… – я моргнула несколько раз, но как обычно, это не сделало все хоть сколько-нибудь ясным. – Возлюбленная? Как это может быть?
– Ты пожертвовала собой, – сказал Алек, с ошеломленным выражением лица. – Ты спасла Кристоффа. Они убили бы и меня тоже после него, но ты… я… я не знаю…
Он запнулся, отойдя на несколько шагов, выглядя так, словно земля ушла у него из-под ног. Я глянула туда, где Ровен и Андреас помогали Кристоффу встать на ноги.
– Так я действительно, в конце концов, Возлюбленная? – спросила я, чувствуя странную пустоту внутри.
– Да. – Кристиан наградил меня долгим взглядом, затем вручил визитную карточку. – Мы будем на связи.
Потом он развернулся и пошел прочь, туда, где остальные удерживали Фредерика и его приятелей.
– Что происходит? – спросила я, ни к кому конкретно не обращаясь.
– Я сказала бы, что все твои друзья психи, но знаешь, этот парень прав – рана излечивается сама по себе, – сказала Магда, исследуя мою спину.
– Я – Возлюбленная Алека, – сказала я, пытаясь охватить этот факт. Я произнесла это громко, но, кажется, это не помогло.
Кристофф сделал шаг в мою сторону, поколебался, а затем прошел мимо, не сказав ни слова.
Боль пронзила меня. Я спасла ему жизнь, а он не смог даже признать этого? Более чем когда-либо у меня возникло желание закричать. Кристофф мог бы быть расстроен, что я оказалась Возлюбленной его друга, но ранило то, что он не смог даже оказаться передо мной лицом к лицу.
– И тебе привет, – сказала я, борясь со слезами.
– Он был серьезно ранен, – сказал Ровен, прежде чем отправиться помогать другим, стоявшим на страже людей Братства.
Ульфур с Рагнаром за спиной стоял в молчании, наблюдая за нами, оба они были почти невидимыми. Они, должно быть, исчерпали свои запасы.
– Спасибо, – сказала я Ульфуру, и он собрал достаточно энергии чтобы материализоваться в физическую форму, достаточно долго для того чтобы я обняла его. – Ты спас всех нас, но тебе пришло время уйти. Все ждут тебя.
Он подарил мне печальную улыбку и полинял обратно в полупрозрачное состояние.
– Слишком поздно.
Я повернулась, взглянуть на вход в Остри, но он пропал. Он, наверно, исчез, когда ритуал был остановлен.