Джокер

Шувалов Александр

Парамонов Николай Генрихович, 1958 года рождения. Образование: высшая школа милиции и юридический институт (заочно). До 2004 года — заместитель начальника отдела в УБЭП Москвы. Уволился из органов и стал трудиться на Христофорова, посчитав, видимо, что совершать экономические преступления намного выгоднее материально, нежели их расследовать. Руководит деятельностью команды совместно с двумя другими персонажами. Владеет тремя нотариальными конторами и юридической консультацией. Соучредитель ЧОП «Аякс». В команде отвечает за финансы и связи с правоохранительными

органами. По данным, требующим дальнейшей проверки, приворовывает у компаньонов, выводя часть общих денег на личные счета. Холост, большой поклонник дам. Содержит постоянную любовницу, посещает дорогих проституток, время от времени изменяет всем им с девками по вызову. Очень умен, обладает быстрой реакцией, способен быстро просчитывать варианты. По характеру спокоен, выдержан, скрытен. Умеет гасить постоянно возникающие между остальными партнерами конфликты. Можно сказать, что исключительно благодаря его усилиям эти двое до сих пор не поубивали друг друга.

Что еще? Машины, квартиры, недвижимость за рубежом. Мелкие шалости с законом: в апреле этого года Босоногов до полусмерти избил работающего на строительстве его дома молдаванина. А где, интересно, домишко строится? Понятно, на берегу озера в ближнем Подмосковье. Какая прелесть.

ЧОП «Аякс» образовано в 2005 году. Соучредители… ясно, численный состав около сорока человек. Охраняют рынок на юго-западе Москвы, кафе в Орехово, игровой клуб на Каширке, а вот это уже интересно, офисы фирм, в том числе уже известный мне «Водолей» и… «Элит Трейд».

Вот это да! Как говаривал в таких случаях мой первый инструктор по рукопашному бою, прапорщик Перетятько, выдающийся гуманист и грустный философ: «Видывал дураков, сам дурак, но чтоб такое…» Я решительно потянулся к телефону.

— Слушаю вас, Василий. Какие проблемы? — прозвучал в трубке деловито-озабоченный голос Петра.

— Проблемы, собственно, не у меня, а у вас.

— Что случилось?

— Скажите мне, Петр, почему?

— Почему, что?

— Почему вы с хозяином держите меня за полного идиота?

— Значит, вы уже все знаете, — обреченно молвил герой-чекист.

— Естественно.

— Понимаете, шеф подумал…

— Надеюсь, вы понимаете, что я имею полное право бросить к чертовой матери это дело, оставив себе в качестве компенсации аванс и деньги на текущие расходы?

— Игорь Сергеевич просто-напросто хотел еще раз проверить, на что вы способны, и я не понимаю… — «включил дурака» на полную Петр. Все он прекрасно понимал. Одно дело, когда клиент хочет, чтобы я разобрался с какой-то «левой» бригадой, другое, когда явно с собственной крышей самого клиента. Это две большие разницы, как говорят у нас в Улан-Баторе.

— Эта проверка встанет ему ровно в тридцать процентов от суммы моего гонорара.

— Мы будем вынуждены обратиться к людям, которые вас рекомендовали.

— Ваше право. Я и сам сейчас же извещу их о ваших фокусах. Уверен, что меня поймут правильно… — на самом деле все обстояло не совсем так. Особых претензий ко мне со стороны «профсоюза» в таком случае не будет. Просто следующий денежный заказ наверняка пройдет мимо меня, а может быть, и все другие. У нас тоже не так все просто…

— Я должен доложить шефу.

— Вперед и с песней. Да, едва не забыл, в течение часа вы должны отзвонить мне и подтвердить его согласие. Половина дополнительной суммы должна быть переведена на известный вам счет до исхода завтрашнего дня. Так что дерзайте.

— Подождите, Игорь Сергеевич сейчас на переговорах…

— Да хоть в вендиспансере. Все, время пошло, — и, не прощаясь, отключился.

Глава 19

Бывший милицейский опер Голиков перевернулся на живот и, опираясь на дрожащие руки, попытался подняться, но не успел. Сильнейший удар ногой под ребра отбросил его к стене.

— Хорош, Юра, — попытался успокоить разбушевавшегося компаньона Дивотченко. — Пусть человек расскажет.

— Человек? — Босоногов подошел к лежащему, наклонился и ударил еще раз, прямо по носу. — Этот пидор, бля буду, ботаника ошкурил и отпустил. А маски-шоу его же бывшие друганы из ментуры и устроили за долю малую. А на самом-то ни царапинки… не было — вытирая платком ладони, отошел от лежащего на полу и вернулся на свое место за столом. Похрустел пальцами, закурил. — Вставай, дохляк, — приказал он Голикову. — И все по порядку, с самого начала.

— Присаживайся, — кивком головы Дивотченко указал ему на стоящий перед столом стул и тот, неуверенно ступая, направился к нему, прижимая к разбитому носу платок.

— Стоять! — Босоногов завелся по новой. — Нехрен жопу греть! Колись, сука!

«Зря я того мужика не послушал», — промелькнуло в голове у отставного опера. — Этим уродам, что ни говори, один черт, не поверят». Он еще искренне порадовался, что среди них нет Парамонова. Уж тот бы его расколол влет.

Он застонал и схватился за живот. С видимым трудом проговорил:

— В туалет разрешите, я быстро.

— Ты сначала на вопросы ответь, — потребовал Дивотченко.

— Не хватало еще, чтобы засрал здесь все, — Босоногов треснул кулаком по столу. — Пять минут тебе!

— Я быстро, — Голиков, по-прежнему держась за живот руками, повернулся и пошел к дверям.

Ни в какой туалет он, конечно же, не пошел. Прижимая к лицу окровавленный платок, быстро почти бегом, пересек коридор и спустился вниз по лестнице. Охранник у входа, ехидно улыбаясь, нажал на кнопку, и дверь растворилась.

Он вышел на улицу и исчез в толпе. «А вот теперь ищите меня, придурки».

— Что он там, заснул? — полюбопытствовал Дивотченко, глядя на часы. — Пятнадцать минут прошло, пора бы уже и просраться.

— Штаны стирает, — хохотнул Босоногов, наливая себе виски в широкий стакан.

— Не думаю, — поднял трубку и набрал трехзначный номер. — Вахта? Голиков не проходил? Что? — грохнул трубкой об рычаг. — Поздравляю, — сообщил он компаньону. — Этот урод смылся. Говорил же я…