Джон Голсуорси. Собрание сочинений в 16 томах. Том 14
Шрифт:
Mейлиз (открывает дверь). Да, да. Всего доброго.
Хейвуд. До свидания, сэр. Надеюсь, вы на меня не в обиде?
Mейлиз. Напротив. Одно удовольствие!
Хейвуд нерешительно уходит. Мейлиз стоит, почесывая затылок, потом, вложив счет в один из томиков, кладет его поверх стопки. В дверях опять мальчик-рассыльный.
Mейлиз. Ну, теперь с тобой.
Идет к столу, достает из старого портфеля рукопись. Кто-то робко толкает дверь. Входит опять Хейвуд.
Вы что, мистер Хейвуд?
Xейвуд. Я насчет этого дельца… Если… вы не возражаете, то я вспомнил, есть одно местечко, где я мог бы…
Mейлиз. Прочесть книгу? Получите большое удовольствие.
Хейвуд. Что вы, что вы, сэр… Где я мог бы ее продать.
Mейлиз (протягивает ему книги). Еще лучше.
Хейвуд берет их, словно боится обжечься.
Mейлиз. Поздравляю вас с таким ценным приобретением.
Хейвуд. Спасибо, сэр. В случае… если… э…
Мейлиз. Вы выручите больше? Остаток запишите за мной в счет будущего долга. (Протягивает счет.) Пришлите расписку. Всего хорошего.
Хейвуд (неловко завернув книги в газету, бормочет). Всего хорошего, сэр. (Уходит.)
Мейлиз берет рукопись и, уставившись невидящими глазами на невозмутимого мальчика-рассыльного, читает.
Мейлиз. Светский человек, хороший тон — твое божество! Убогий, застегнутый на все пуговицы философ (мальчик-рассыльный переминается с ноги на ногу), чистокровный до идиотизма и превыше всего на свете боящийся показаться смешным (мальчик-рассыльный тяжело вздыхает), ты раб цифр и фактов!
В дверь стучат.
Мейлиз. Кто там?
Входит Хантингдон.
Хантингдон. Простите, сэр, можно мне войти на минуту?
Мейлиз кивает с иронической враждебностью.
Не знаю, помните ли вы меня? Я брат Клер Дедмонд.
Мейлиз. Вспоминаю (делает знак рассыльному выйти).
Хантингдон. Я пришел к вам, сэр, как к джентльмену…
Мейлиз. Вы ошиблись адресом… У нас тут имеется один… во втором этаже.
Хантингдон. Я по поводу сестры.
Мейлиз. Вы что, черт возьми, не знаете, что вот уже три месяца, как за мной следят? Обратитесь к детективам, они дадут вам интересующие вас сведения.
Хантингдон. Нам известно, что вы ее не видели и даже не знаете, где она.
Mейлиз. Ах, вам это известно? Блестяще!
Хантингдон. Мы знаем это от нее самой.
Mейлиз. Значит, вы ее выследили?
Хантингдон. Нет, сэр. Миссис Фуллартон случайно столкнулась с ней в одном из крупных магазинов. Сестра продавала там перчатки.
Mейлиз. А, миссис Фуллартон, та самая дама с мужем? Что ж, она опять в ваших руках? Заприте ее снова в свою тюрьму!
Хантингдон. Нет, мы ее не нашли. Она тут же уволилась и скрылась неизвестно куда.
Mейлиз. Ура!
Хантингдон (сдерживаясь). Мистер Мейлиз, я, конечно, в некотором роде разделяю ваши чувства. Но я люблю сестру, и мне чертовски трудно вернуться в Индию, зная, что она теперь, как перекати-поле, одинока и терпит лишения. Миссис Фуллартон рассказывала, что Клер так бледна, так исхудала… Ей, видно, живется очень несладко.
Мейлиз (возмущение в нем борется с сочувствием к Хантингдону). Но почему вы пришли именно ко мне?
Xантингдон. Мы думали…
Mейлиз. Кто мы?
Хантингдон. Мой отец и я.
Мейлиз. Ну?
Хантингдон. Мы думали, что, может быть, теперь, когда сестра лишилась работы, она придет к вам за советом, что ей делать дальше. Если она придет, будьте великодушны, посоветуйте ей повидаться с отцом. Отец стар, его это так волнует. (Протягивает визитную карточку.) Вот адрес.
Мейлиз (вертит в руках карточку). Но одно имейте в виду: я пальцем не шевельну, чтобы помочь вам возвратить ее к супругу. Она ушла, чтобы спасти в себе живую душу. И я не побегу вместе с этой сворой, которая ее травит. Наоборот… Была бы моя воля… моя сила… Другое дело, если бы ваш отец хотел ее приютить. Но у нее на этот счет свои соображения.
Хантингдон. Мне кажется, вы не понимаете, до чего моя сестра не приспособлена к жизненным трудностям. Она непохожа на этот новый тип женщин. Ее всегда берегли, не давали ветерку дохнуть на нее. Мужество в ней есть, но это все. Она погибнет.
Mейлиз. Может быть. Первые ласточки всегда погибают. Но лучше погибнуть на лету, на крыльях своей души, чем никогда не подняться ввысь и зачахнуть в неволе. Для женщины, как и для мужчины, мистер Хантингдон, есть не один род бесчестья, и как военный вы знаете, что умереть — еще не самое страшное в жизни.
Хантингдон. Допустим, но…
Mейлиз. У каждого из нас свое представление о самом страшном. Но это во всех случаях смерть души в угоду жизненному благополучию… Итак, чем еще могу вам быть полезным?
Хантингдон. Мой отпуск кончился. Завтра я отплываю в Индию. Если увидите сестру, передайте ей мой горячий привет и скажите, что я умоляю ее повидаться с отцом.
Mейлиз. Если увижу, передам.
Кланяется. Хантингдон отвечает на поклон, поворачивается и уходит. Мейлиз стоит у окна. Вечерний луч прорезывает комнату полосой дымного золота.
Мейлиз. Бедная ласточка, где-то ты теперь носишься?